Десантники зашумели, но сержант вскинул руку, заставляя их замолчать, вместо этого сам обратился к Басову:
– Нам нужно слетать и проверить! Может, сумеем чем-то помочь!
– Не сумеем, – капитан помотал головой, – там наверняка уже никого живого не осталось.
– Но пушки гарнизона по нам стреляли! Может быть, там…
– Корабли чужаков на посадочной площадке, – напомнил Басов, и Хомский потемнел лицом.
– Но если враг уже на базе, почему начали стрелять по нам? У нас ведь точно такой же корабль! – Хомский посмотрел на капитана.
– А вот тут уже моя вина, – ответил Басов, – я велел связаться с гарнизоном.
– Но корабли чужаков остались на поверхности, – Хомский ткнул пальцем в экран.
– Мне тоже непонятно, почему. Нужно будет прояснить это позже. А пока я предлагаю отдохнуть, – сказал капитан и добавил, повернувшись к навигаторам: – Перенесите нас куда-нибудь в спокойное место.
***
Когда фрегат вышел в обычное пространство вдалеке от звезд и массивных объектов, капитан настоял, чтобы земляне получили доступ в кают-компанию. Хомский со скрипом, но все же согласился, и теперь в раздражении шагал в собственную каюту: остатки экипажа уничтоженного линкора принялись обсуждать какие-то их вопросы, от чего у сержанта заныли зубы.
По дороге его перехватил Брандхорст, хмурый, бинты с него еще не сняли, и сейчас он безотчетно потирал прикрытую ими рану.
– Сержант, не пора снова показать, кто тут главный? – пробасил капрал в полголоса. Этих запереть, капитана прижать – пусть прыгает к нашим базам! Сколько можно?
– Напомни, в каком ты звании, боец, – спросил Хомский холодно.
– Капрал, – Брандхорст вскинул брови, – а при чем…
– Вот именно. Ты зазнаешься, капрал. Смеешь критиковать своего сержанта. Ты может быть решил сам на мое место?
– Что… Нет… – Капрал захлопал глазами, – я просто…
– Всему свое время, – Хомский заметно смягчился, хлопнул Брандхорста по плечу. – Свободен.
От капитана и остальных действительно пора было избавляться. Если бы не чужаки, сержант уже дожидался нового назначения, передав Басова и фрегат разведчикам. Но как это сделать, когда инопланетная техника слушает только старика? Хомский вошел в каюту, заперся и упал на кровать, размеров которой не хватало, чтобы разместиться с удобствами. Басов был врагом. Если те, другие, которые теперь назывались Альянсом, угрозы сейчас не представляли, то капитан линкора оставался опасен. Хомский видел это в каждом движении, взгляде. Для них с капитаном эта война не кончилась, они были в самом центре сражения, пока мимо них неслись годы. И слова руководства, слабого, давно не видевшего смерти и боли, не значат ничего. Нужно найти способ отключить капитана от систем. От долгих раздумий начала болеть голова. Сержант потер ее ладонями, чувствуя короткую колючую щетину. Он не заметил, как уснул.
Проснулся от стука в дверь. Судя по настойчивости, стучали уже не в первый раз. Хомский потянулся, ударившись головой об атравматическую рамку кровати, резко поднялся. За порогом оказались Брандхорст и Фаркаш, глаза у обоих суетливо бегали, они вошли, как только сержант приглашающе повел рукой. Внутри капрал дождался, пока ему укажут на откидной стул, осторожно сел, Фаркаш остался стоять, опершись о стену плечом. Они перекинулись взглядами, и Брандхорст заговорил:
– Нужно что-то делать, сержант!
Он смотрел на Хомского из-под нахмуренных бровей, но было заметно, что он нервничает. Сержант перевел взгляд на Фаркаша, и тот кивнул, соглашаясь со словами капрала.
– У вас есть какие-то конкретные предложения? – спросил Хомский чуть повысив голос.
– Да, – неожиданно ответил Фаркаш, – мы дождемся, когда старик подключится, и возьмем его людей в заложники. Потребуем, чтобы он передал управление кому-то… тебе передал, сержант, а не то мы их всех того.
Рядовой развел руками, показывая широкие твердые ладони. Он был спокоен, словно и не говорил о мятеже и предполагаемом убийстве заложников. Хомский переводил взгляд с него на капрала и обратно, пока не убедился, что они совершенно серьезны.
– Идет война, бойцы, – сказал он с нажимом.
– Она и не прекращалась, сержант. Был один враг, стало два. Нужно к нашим лететь, сдать капитана, пусть сами с ним решают, корабль отдать и в бой! мы же здесь не можем, сержант!