— У меня и так штат группы раздут дольше некуда, — буркнул Ян. — Если нужно, подавай заявку.
— Подавал. Не дают.
— Ладно. У кого какие мысли?
— Это не амеры, — сказал Максутов. — Им он живой нужен. А если уже нет, нафига им в него стрелять, если можно просто активировать ту штуку в его теле. Бац! И нет Антохи.
Ян то же так думает.
— А если Бюро?(15) — подала голос девчонка.
(15) Имеется в виду Европейское Бюро защиты времени (прим. автора)
Прилуцкий посмотрел в серые девичьи глаза и задумался.
— Убивать, даже не попытавшись захватить и склонить к работе? Смысл? — развёл руками Максутов.
— Что б никому не достался, — девчонка посмотрела на Олега.
— Даш, ну это совсем уж детский сад, — усмехнулся Максутов.
— Знаю, — вздохнула та.
Ян в задумчивости побарабанил пальцами по столу. То, что пришло на ум, капитану не нравится, очень, навьи болота, не нравится. Отмахнуться от мысли тоже нельзя. Версия невозможная, но Ян уже долго работает опером, чтоб понять — ничего не возможного не бывает.
— Ян Максимович, — девчонка всё ещё называет его при всех на «вы» и по имени-отчеству, — а если обратится за помощью ко второй группе?
— Я не могу обратиться к ним за помощью.
— Почему? — удивилась та.
Прилуцкий закатил глаза к потолку. Ну вот что с ней делать?
— Потому, лейтенант. У нас своя задача, у них — своя.
— Действительно, Максимыч, — встрял Максутов.
— Блин, Олег, и ты туда же! Будто не опер. Про группу я сообщил всё, на что имел право. Ещё вопросы? Свободны.
39. Программер Тоха
(Формально — ООО «Либерсофт»
Фактически — Добровольческая армия)
31 декабря 1917 г (13 января 1918 г.)
г. Новочеркасск
— Илья Ильич, — в просторный зал лазарета, переоборудованный в казарму, просунулся дежурный офицер, — вас генерал Марков к аппарату.
Некрашевич вышел из помещения. Тоха, пришивая свежий подворотничок, посмотрел вслед командиру батальона и перевёл взгляд на окно. На улице вовсю светит солнце. В такую погодку бы погулять. С девчонками. С… Настей.
Тоха вздохнул. Нельзя. Настроения в городе тревожные. Рабочие бузят. Офицеров иногда избивают. На днях с подпоручиком Василевским зашли в какой-то район, на них работяги набросились. Троих пристрелили, остальные разбежались. Потом вопли по городу пошли — корниловцы ни за что ни про что простых людей убивают!
В казарме человек пятьдесят. В соседнем помещении ещё столько же. Дальше — два пустых. Их обитатели — две полусотни — ведут бои к северу и северо-западу от Ростова. Вот и весь офицерский батальон.
Лишь только Тоха пришил подворотничок, в помещение влетел взъерошенный Некрашевич:
— Батальон, в ружьё! — рявкнул он. — Построение через пять минут перед лазаретом.
Добровольцы быстро разобрали оружие, надели шинели. Тоха и ещё несколько офицеров нацепил шашку.
Построились. Всего около сотни. Некрашевич огласил приказ. Большевики прорвали оборону и идут к Новочеркасску. Приказано любой ценой остановить наступление противника.
— Напра-а-во! — скомандовал Некрашевич. — Шаг-о-о-м арррш!
Чуть позже
Под Новочеркасском
Колонна батальона движется вдоль реки с не полностью замёрзшим руслом. На солнце искрится свежий снег.
Прошли по мосту. Из-за холма показался всадник.
«По ходу, наш. Разведка», — подумал Тоха и не ошибся. Это — Ромыч. Князь подскочил к Некрашевичу.
— В пяти верстах отсюда, — он показал рукой за холм, — конница. Сабель в двести. В походном строю. Идут по восточной кромке балки. Минут через сорок будут здесь.
— Батальо-о-н! — проорал Некрашевич. — К бою! Первая рота западнее излучины, вторая — восточнее. Командиры рот ко мне!
— Вторая рота, занять позицию! — продублировал приказ ротный и подбежал к командиру.
Строй рассыпался. Тоху отправили наблюдателем в пулемётную команду, что тут же заняла лесок в полусотне метров чуть правее и впереди от позиции роты, и, насколько возможно, окопалась в снегу. Задача — по сигналу ротного кинжальным огнём ударить во фланг конницы. Программер должен следить за позицией роты и при получении сигнала (красный флажок) сообщить пулемётчику.
Время привычно замедлило ход.