— Андрей, — обратился Прилуцкий к технарю, — полная зачистка. Уровень «ноль». Препарат номер пятнадцать.
Препаратом номер пятнадцать в службе обозначают спецсредство, которое при введении в труп или живое существо уничтожают всю органику, доводя её до простейших соединений — вода, углекислый газ, прочие оксиды. Иногда — метан.
— Лошадей предварительно усыпить, — продолжил Ян. — Если пятнадцатого нет, для синтеза отойди отсюда не менее километра.
— Не вопрос, — ответил Андрей, — прикажу водителю. Он поднимется в стратосферу. Быстро синтезируем нужное количество и вернёмся.
— Стратосфера хорошо, — согласился Ян. — В любом случае точка проекции флайера на землю должна быть больше, чем в радиусе километра отсюда. Понял?
— Не вопрос, — кивнул технарь.
— Да, Андрей. Какого хрена? С чего ты взял, что Воронцов убит? Он, скорее всего, жив. И находится у хозяйки вон того дома, — кивнул Ян на виднеющуюся хижину.
Сухостоев выглядит ошарашенным.
— Как? Не может быть! Ян, датчики показали полное угасание жизненных функций.
— А потом.
— Потом, — технарь замялся, — потом я не смотрел. Не до этого было.
Прилуцкий ненадолго задумался.
— Так, Андрей, — проверь динамику показаний с момента смерти и проверь логи, — приказал Ян. — Срочно. И сообщи мне.
— Хорошо, — кивнул Сухостоев, — пока будет синтезироваться препарат, займусь проверкой.
Хоть они говорили не громко, некоторые бойцы их слышали.
— Командир, — обратился старший из «беркутовцев», назначенный Стасом. — С девочкой что делать?
— Тебя как звать?
— Лейтенант Пушкин. Антон Пушкин.
— Хорошо, Антон. Вас шестеро, выдели троих в помощь для зачистки. Троих оставь для охраны. А с девочкой? — он задумался. Похоронить бы. — Значит так, Антон. Здесь должно быть кладбище, похороните её там. Могилу искусственно состарить, — Ян задумался, — на год. Даты рождения смерти… настоящие, по старому стилю. Не писать, что княжна, просто «Голицына Анастасия Васильевна». Нет, — Прилуцкий запнулся, — не Голицына. Пусть будет Воронцова. Если Тоха будет против, переправим на Голицыну. Всё. Выполнять! Андрей, руководи. Олег, со мной.
Прилуцкий поднёс к глазам бинокль. Женщина аккуратно исчезает за дверью. Ладно.
Прошли вдоль забора из жердин, толкнули калитку. Не заперто. Подошли к двери. Ян постучал. Тишина.
Капитан постучал сильнее и громко сказал:
— Открывай! Мы знаем, что ты дома. Сейчас дверь вынесем и хату спалим.
Ян достал коммуникатор и приготовился включить яркий фонарик.
За дверью раздался шорох, лёгкий стук. Наконец, дверь открылась. Ян направил в лицо испуганной молодой женщине фонарик. Та зажмурилась.
— Где он? — грозно спросил капитан.
— Кто? — стараясь прикрыться рукой от яркого света, спросила хозяйка.
— Не дури. Где он?
— Там. В комнате, — она кивнула куда-то внутрь.
— Веди.
Женщина повернулась и пошла в сени. Прилуцкий — следом. Хозяйка свернула влево. Горница. Горят три свечи. Анфиса шмыгнула влево. Вошли. Маленькая комнатка. На столе чадит свеча. Окно закрыто ставнями. Вот почему света не видно. Хотя в инфракрасном диапазоне многие дома очень яркие. Тёплые.
На кровати лежит Воронцов. Прямо в одежде. Голова перевязана. Дыхание спокойное. Ян по коммуникатору вызвал медика и попросил прийти. Анфиса покосилась на капитана. Понятное дело. Человек сам с собой разговаривает.
— Анфиса, сходи, открой. Сейчас доктор придёт. Надо парня осмотреть.
— Откуда вы знаете, как меня зовут.
— Работа такая. Ступай, открой.
Женщина ушла. Через минуту вошла вместе с медиком. У доктора в руках небольшой защитного цвета чемоданчик.
— Карим, посмотри, что с ним.
Карим Фархутдинов присел на кровать. Снял с головы повязку, осмотрел рану. Достал сканер. Хозяйка с любопытством уставилась на доктора.
— Английская техника, — с восхищением сказал Прилуцкий.
Женщина понимающе кивнула. Хотя, конечно, вряд ли чего поняла.
— Жив и относительно здоров. Рана несерьёзная. Упадок сил и нервное потрясение. Я ему сейчас укол сделаю, сутки проспит. Оклемается.
Карим достал из чемоданчика шприц-тюбик и попросил Анфису:
— Хозяйка, будь добра, помоги снять с него полушубок.
Вдвоём быстро сняли с Воронцова верхнюю одежду.