Фактически — Добровольческая армия)
28 декабря 1917 г. (10 января 1918 г.)
г. Новочеркасск
Тоха вошёл в общагу в толпе весёлых офицеров, поставил винтовку в пирамиду. Настроение поганое. На «зачистке» заколол тринадцать раненых. Понятное дело, его и остальных большевики хрен бы пощадили. Но всё равно. Убил безоружных, будто палач. На душе мерзко.
— Да будет вам, хандрить, Воронцов, — положил ему руку на плечо штабс-капитан Пухов. — Это — война.
Из пятидесяти офицеров, отбивавших атаку, десять убитых, восемь раненых. Трое — тяжело. Вчерашнюю ночь и сегодня весь день проторчали в степи. Красные на атаку больше не решились…
В дальнем углу Тоха заметил белый рояль. Когда пару дней назад уходили в степь, его не было.
— Откуда такое чудо? — Тоха кивнул на инструмент, снимая снаряжение и повесив шинель на крючок у входа.
— Вчера ваш друг Голицын откуда-то принёс, — отозвался подпоручик из первой роты. — Где взял, чёрт его знает. Желаете помузицировать, граф?
У Тохи поднялось настроение.
— Добрый вечер, господа, — раздался знакомый голос.
Программер обернулся. В дверях стоит Роман. Князя неделю назад перевели в партизанский отряд войскового старшины (12) Семилетова. Отряд занимается набегами на части большевиков, ведёт разведку.
(12) Войсковой старшина — чин в казачьих войсках Русской императорской армии, соответствовал чину подполковника в пехоте и кавалерии (прим. автора)
— Здорóво, — Тоха, бросив снаряжение и шашку на кровать, пожал руку и обнял друга.
Кивнул на рояль.
— Откуда это?
— Достал по случаю. Сыграешь?
Тоха посмотрел на инструмент, на боевых товарищей. Со всех сторон раздались возгласы:
— Давайте, Воронцов! Просим! Сыграйте, граф!
Программер положил фуражку на прикроватную тумбочку и подошёл к роялю. Открыв крышку, пробежался пальцами по клавиатуре. Настроен отлично. Звук хороший. Тоха придвинул табуретку и сел за инструмент. Посмотрел направо. В тёмном окне видны редкие огни керосиновых ламп в квартирах и домах горожан. У них в общаге электрический свет. Скоро должны отключить. Тоже будут керосинки жечь.
Поле зрения сузилось до размеров окна. В темноте, на крышах, мелькнула тень.
«Это ещё кто? — подумал попаданец. — В руках что-то типа винтовки. Да ну на фиг! — отмахнулся он. — Паранойя. Вышел из боя, живой-здоровый. Что ещё нужно?»
Зрение вернулось в обычный режим.
Тоха положил руки на клавиши. В памяти всплыла песня. Далёкая. Из его времени. Но так подходит к теперешней ситуации. Как-то наткнулся на «Ютьюбе», очень понравилась.
— Господа, — он посмотрел на офицеров. Кто-то уже закурил. — Недавно услышал песню, запала в душу. Как раз про нас.
Программер заиграл. Слова вспоминались сами собой.
Отчего вы, голубчик, в печали?
В чём тоски вашей тайная суть?
«Станислав» и «Владимир» с мечами
Неспроста украшают вам грудь.
Вам ли, сударь, не видеть развязки?
Так довольно хандрить, милый мой!
Нынче армия в Новочеркасске.
Здесь начало дороги домой.
Тоха сделал небольшой проигрыш и продолжил:
И не важно, что полк меньше роты.
Но у четверти — грудь в орденах!
Эскадрон ваш, блистательный ротмистр,
Сплошь почти в офицерских чинах.
Каждый ведает цену ошибки
И победы пленительный вкус,
Демонстрируя в яростной сшибке
Восхитительный сабельный шлюсс!
Оглядел товарищей. Те сидят словно заворожённые. Продолжил:
Ах, голубчик, и мне не до смеху,
И досада срывает слезу.
Нашу Родину предали сверху
И бездарно пропили — внизу.
Оттого ль против дьявольской силы
Повелел нам семнадцатый год
Поднимать цвет и гордость России,
Как надежды последний оплот.
Кто-то сыщет бессмертную славу,
Кто-то сгинет, поверженный в прах,