- Надо что-то делать! – Тайсон крутил головой, ища пути отхода, пока Дафна продолжала плакать, что есть силы зажимая голову руками.
- Я ничего делать не собираюсь, она это заслужила, - холодно произнесла София, чем заслужила ошарашенный взгляд чернокожего знакомого, - Разве я не права?
Взгляд Ники также метался по трибунам, она давно потеряла из вида Адама, но раз он не вмешался, то помощи ждать было неоткуда?
- Стойте! – закричала она, пытаясь перебить хор встревоженных голосов, но ее никто не слышал. Вскочив со своего места, девушка метнулась сначала в одну сторону, затем в другую, но путь преграждали учителя. Лица у них были хоть и невозмутимые, но в глазах плескался намек на тревогу. Спрыгивая с трибуны – она бы наверняка расшиблась. И что же остается?
«Нет! Нет, пожалуйста!» - Кира уже не могла говорить, из глаз хлынули слезы, челюсть болела, но Деметру удалось раскрыть ей рот, в ожидании пилюли. Но в тот момент, когда Мелинда собиралась уложить на дергающийся язык светящуюся капсулу – возле нее в пол воткнулась черное копье. Кто-то испуганно вскрикнул, хранители замолчали, во все глаза уставившись на стоящую на перилах Нику, дрожащими пальцами, управляющую тьмой, формируя позади себя с десяток острых длинных шипов, напоминающих боевое оружие Данте, с которым она познакомилась в самом начале своего прибытия в этот жестокий мир.
Не сдвинувшись с места, Алесса просто смотрела на необычную опасную магию, а вот Каин двинулся по кругу, чтобы лучше рассмотреть дрожащую не то от страха, не то от ярости девушку.
- Николь, не заставляй меня жалеть о своей доброте к себе, - выпрямившись, Мелинда смерила девушку пристальным жестким взглядом, - Ты здесь совершенно новый хранитель и мало что понимаешь.
- Я понимаю, что Вы идете против своих же правил! – дрожащим голосом, стараясь говорить увереннее, молвила девушка.
- Ты пойдешь против ректора академии Авалон? Будешь противостоять всем в Стазисе? Будешь пытаться выжить или завоевать мир, с политикой которого не согласна? – все это Мелинда говорила спокойным и строгим тоном, не давая приказов обезвредить девушку, сохраняя зрительный контакт и ведя диалог как со взрослой, сформировавшейся личностью, в то время, как хранители позади Николь начали спешно покидать свои места, боясь нарваться на вредящий им дар, если сила девушки выйдет из-под контроля или если она соберется что-то доказывать уже им, - Я была добра к тебе и так ты мне платишь? – спросила Мелинда, под жалобные не то мычания, не то всхлипывания Киры.
- Вы сами признали, что допустили все это. Часть вины лежит на Вас! – огрызнулась Николь, чувствуя, как силы покидают ее быстрее, чем она рассчитывала, понимая, что долго не продержится и скорее всего, делает хуже именно себе, противостоя ректору на глазах у всех остальных. Но разве можно смолчать? Кем она будет чувствовать себя, если как и остальные, просто будет наблюдать за всем этим кошмаром?
Сердце громыхало так, что казалось еще немного и пробьет ребра, вырвется наружу и ускачет в далекие дали. Пот стекал по спине, впитываясь в ткань водолазки. Нику начало мутить, но она упрямо держала позади себя шипы, не зная, чего хочет добиться этим выступлением, но нисколечко не жалея.
- Дайте ей второй шанс или позвольте страшному случиться. Ведь Вы нас позвали сюда наблюдать за непростым выбором провинившихся хранителей. Кира, - на мгновение перед глазами возникла картина, как воительница «катала» ее по полю, захватив хлыстом, весело и зло смеясь при этом, - сделала свой выбор. Разве весь смысл не в этом?!
Копье в полу медленно пошло дымкой и развеялось, но не потому что Николь этого хотела. Силы начали покидать тело, никакой подпитки не было, девушка чувствовала себя просто ужасно, опасаясь упасть с перил трибуны и разбиться. Кажется, внимательные цепкие глаза ректора это подметили, потому что в следующий момент, Мелинда жестко произнесла:
- Выбор – это иллюзия, ценно лишь высшее благо! – после чего нагнулась и вложила переливающуюся пилюлю в рот Киры, губы и нос которой тут же закрыла мощная ладонь Деметра.
- Глотай! – издевательски шепнул он на ухо воительнице, пока та громко мычала, дергалась и мотала головой.
- Нееет! – закричала Ника, но ничего предпринять не смогла, дар отказал, ляпнувшись на пол и перила бесформенной черной жижей. Колени девушки подогнулись, в глазах помутилось и она рухнула вниз, словно через вату слыша испуганные крики Софии и Дафны.
Глава 22. Только мой.
Звон в ушах все не прекращается, голова трещит, фоном идет какой-то шум, в котором постепенно угадывается хор голосов. Кто-то кричит, кто-то испуганно переговаривается, кого-то зовут по имени или просят скорее убраться отсюда. К горлу подступает тошнота, ей холодно. Чуть хмурясь, открывает глаза, но все расплывается. Впереди что-то происходит, какое-то переплетение тел. Из этого клубка доносится знакомый женский голос: