- Год рождения?
- Зачем? – выдохнула и замерла под прицелом сурового взгляда, - две тысячи пятый.
Книги закружились быстрее, шелест страниц начал нервировать, даже пугать.
- Где находился твой дом?
- Вашингтон, - медленно произнесла Ника, пряча позади себя руки и что есть силы сжимая кулаки так, что короткие ногти впивались в ладонь. Девушка прикидывала, смогут ли эти книжки выдать информацию о том, что она вовсе не умирала?
Но вот, кажется, ректор нашла, что искала. Резко вытянув руку, она поймала одну книгу, а остальные разлетелись в стороны, заняв родные места на полках. Одна из парящих свечей приблизилась, давая женщине вчитываться в написанный от руки текст.
- Здесь нет информации о твоей смерти.
«Ну, вот и приговор…» - подумала Ника и вроде как даже расслабилась, ведь ничего уже не поделаешь. Однако следующие слова женщины заставили Нику вновь напрячься.
- Ты помнишь, как ты умерла?
«Они что, вообще не знают о путешественниках?» - в голову закралась шальная мысль.
Тяжело вздохнув, поднимая руку, чтобы пригладить волосы и обнаружив, что в прядях что-то запуталось, Николь принялась это распутывать, радуясь секундной заминке.
- Все как в тумане… - решив придерживаться изначального плана, девушка снова тяжело вздохнула, - Мне кажется, что я утонула, но деталей я не помню…
В волосах обнаружились водоросли. Уже засохшие, слипшиеся и просто так не вынимающиеся. Одежда все еще была влажной и лишь от еще не до конца прошедшего шока от осознания, где находится, Николь не замечала, как ткань неприятно липнет к коже, холодит ее.
Ректор снова нахмурилась, а затем произнесла то, после чего Ника забыла и о спутанных волосах, и о мокрой одежде:
- Тут сказано, что твой брат погиб в десять лет год назад. Но это невозможно, за всеми детьми присматривают хранители.
Воздух словно разом выкачали из легких. Нику повело чуть в сторону, но девушка устояла на дрожащих ногах.
- Так это правда? – спросила она дрожащим бесцветным голосом.
- Конечно правда, иного и быть не может, - строго произнесла ректор, опуская взгляд на исписанные страницы, чтобы произнести мысли вслух, - Все это очень странно. Твоя и его смерти выглядят как загадки, которых по определению быть не может. Но я разгадаю их.
Едва сдержавшись, Ника чуть было не призналась, что вовсе не мертва, чтобы женщина искала только Тома, но почему-то так и не раскрыла себя. Возможно виной было потрясение после разговора.
- А можно, - кусая губу, стараясь не расплакаться, Ника подала голос, - Когда вы выясните, что к чему – расскажете мне?
- Это все тебя уже не касается, - начала было ректор, но увидев подступающую влагу в светлых глазах, осеклась, - Хорошо, я буду держать тебя в курсе. А пока думаю, нам стоит на этом остановиться.
Захлопнув книгу, женщина поставила ее на низенький столик, чтобы шагнуть к тихо всхлипывающей, утирающей мокрые глаза Николь и крепко приобнять ту за плечи.
- Я все выясню, не переживай, - пауза, - Меня зовут ректор Мелинда, но учащиеся зовут меня просто ректором. Среди хранителей нет понятия фамилии, поэтому к тебе будут обращаться только по имени и ты будешь общаться с другими хранителями также, - ободряюще сжав узкие плечи Ники, женщина слабо ей улыбнулась, - Твое появление здесь неожиданно, но мы примем тебя в нашу семью. Академия станет твоим домом и со временем ты полюбишь ее, - очередная пауза, чтобы девушка могла переварить услышанное, - Души прибыли к нам две недели назад, занятия уже начались, но ты нагонишь, я уверена. Завтра я самолично проведу для тебя инициацию, чтобы ты смогла влиться в учебный процесс. Чем быстрее, тем лучше.
С этими словами ректор распахнула дверь кабинета, выпуская Николь из своей темной обители и выходя сама, чтобы дать поручение секретарю:
- Мизери, проводи Николь в крыло общежития. Пусть отдыхает, завтра у нее тяжелый день.
«Мизери??? Понятно почему она пользуется сокращением…» - вяло подумала Ника, чувствуя себя выжатой как лимон.
Сообщив, что завтра с утра она будет ждать Нику у храма Спокойствия, ректор удалилась обратно в свой кабинет, а Ри, покинув свое рабочее место, вывела девушку обратно в коридор. Музыка в дальнем его конце уже не раздавалась, впрочем, Николь было плевать на окружающую обстановку. Ее все еще била мелкая дрожь. С одной стороны было радостно от того, что поисками Тома займется не последний человек в академии. С другой стороны было страшно, ведь, раз правило об охране жизни детей было настоящим, значит, Тома в Стазисе не было. Но если его не было в этом мире, то что с ним вообще случилось и где он сейчас находится?