У меня два романа фаворита. И здесь я позорно попал в статистику, ни капли оригинальности. А может и не все так плохо, как минимум достойно подтвердил свой отличный читательский вкус. По всем данным хиты этой писательницы — это экспресс и десять … окончания вроде как сейчас произносить нельзя. Некорректно что ли, могут обвинить в расизме. Во многих странах поменяли название, я слышал потомки Кристи дали свое согласие. Теперь роман в Европе называется «Их было десять» или «И никого не стало». Мне все равно, как бы они его не назвали, это просто шедевр. Не зря же он входит в сотню лучших детективных романов всех времен.
Такой многоплановы сюжет, такие на первый взгляд не поддающеюся логике ходы. Как же автор талантливо играет с читателем, подкидывая ему, как слепому котенку, свой клубок из тайн и при этом заботливо помогая его распутать.
Детективы сейчас особо не снимают, а вот триллеры очень популярны. Я часто на них хожу. Ну, вот про маньяков не люблю от слова совсем. Нет мотива. Мне не интересно. Это ведь так легко придумать сюжет, в котором убивают просто потому, что у тебя в руках оказался нож. Так и хочется закричать ему: «лучше бы в твоих руках оказалась твоя же голова».
А когда фильм построен на запутанном сюжете, это прям мое. Люблю вместе с режиссером искать мотивы, сдаюсь в сети таланта и наслаждаюсь. Двигаюсь по течению его мыслей. Думаю, а как бы я снял той или иной момент, удивляюсь необычному ходу или ракурсу.
Режиссер, как в прочем и любой профессионал, проявляется в деталях. Говорят еще и дьявол там же. Думаю, что это правда. Экспертность в мелочах, которые изначально незаметны, но чертовски окутывают тебя послевкусием и заставляют помнить о себе очень и очень долго.
Эти три бесконечных дня я время даром не терял. Во – первых, сообщил куратору нашей группы о своем решение. Поговорил серьезно с родителями. Они поддержали. Я не сомневался, но все же страшновато было. Здорово, что они у меня современные получились. Хотя нет. Все же я у них получился. Но они у меня бомбические, я говорю с ними на одном языке. Бывает, конечно, недопонимание иногда. Как у всех. Но знаете, иногда я с ними ближе, чем с половиной своих сверстников.
Поэтому я им честно так и сказал, что инженерия это не мое. Меня в кино тянет. Туда, где сердце бешено стучит. Хочу снимать фильмы, которые будут собирать полные залы. Хочу через экран говорить с миром. Хочу достигать вершин в профессии, от которой у меня чешется не то, что в одном месте. У меня свербит, зудит, ноет и тело, и душа. Хочу быть режиссером и точка.
«Хочешь - будь!» – это все, что сказал папа. А мама добавила: «Мы верим в тебя, сынок. У тебя все получится». Говорю же, классные они у меня. Хотя я вижу, что переживают за мое будущее. Но я все сделаю правильно. Они обязательно придут в кино на мой фильм и будут мной гордиться. Я чувствую, что если любишь свое дело, то успех придет. Не сразу, но точно придет. Я сильный и выносливый, особенно если знаю, чего хочу!
Откуда это во мне, не пойму. Наверное в деда. Он был у меня директором завода. Тяжелые были времена. Тогда я этого не знал, а сейчас все понимаю. Пришел я к нему как-то на работу, помню, как сейчас, холодрыга в цехах. Зуб на зуб не попадает. Крыша дырявая, снег с верху сыпется. Люди в фуфайках работают, изо рта пар идет пропитанный перегаром. Мне все это так не понравилось.
Дедушка это увидел и спросил меня: «Чего напрягся?». А я ему ответил: «Плохо тут у тебя, холодно и пахнет невкусно». Он меня на руки подхватил, поднес к своим глазам и произнес сурово так:
«-Пахнет невкусно от человека, который сдался. От него даже не пахнет, а воняет гнилью разложившейся личности, как от той селедки, которую я на ночь не убрал в холодильник. Помнишь, внук?
- Фу!
- Кирюша, я тебе вот что скажу, когда несмотря ни на что, находишь в себе силы двигаться вперед, то однажды настанет день и тучи разойдутся, и в дырке, которая сейчас на этой крыше, появится солнце. И это будет начало перемен. Перемен в лучшую сторону. Я верю и знаю это. Именно поэтому я не залатал ее еще.
- Ты шутишь, деда?
- Серьезно говорю. Хочешь горячей картошки?
- Спрашиваешь. А где ее взять?
- Сейчас печь по закалке стали откроем и в ней запечём.
- А вкусно будет?
- Пальчики оближешь.»
Картошка и вправду оказалось самой вкусной. Уплетая ее, я не догадывался, что мой дед борется из последних сил, чтобы удержать завод на плаву. Что в печах для закалки стали всегда пусто, потому что нет этой самой стали. Что крыша с дыркой не потому что он ждет солнца, а потому что не хватает денег на зарплату рабочим и долги растянулись уже до следующей зимы.