- Боже, Гриша! Чего так пугаешь то?
- Леся, привет, очки-то не мешают? Чай в помещении солнца нет.
- Не мешают.
Она отвечала сухо и без эмоций.
- Что это было тогда?
- А что было?
- Эти суммы денег, эти игрища в подполье... Я как будто побывал в новом мире.
- Ты не взял свою долю.
Значит, она всё-таки подсчитывает деньги... Может она тогда и не была пьяна вовсе?
- Не обговаривали на берегу. Если бы я знал, что всё это чистый бизнес, я бы...
- Не пошёл бы со мной? Хоть себе не ври...
- Я бы подумал.
- Ага.
- Да сними ты уже очки!
- Не хочу.
Я резко потянулся к очкам, она попыталась отпрянуть, но я был быстрее. Сорвав их, обнаружилось, что её били. И сильно. Кровоподтёки монструозные, багряно-фиолетовые. Когда она подняла голову, я обнаружил, что и в носу имеется запёкшаяся кровь. Выглядело это всё пугающе, я буквально застыл, не зная, что сказать.
- Посмотрел? Доволен? А теперь отдай очки.
Я молча протянул, и она нацепила их обратно.
- Лесь... Кто?
- Если ты узнаешь его имя, ты что, пойдёшь и сломаешь ему ноги?
Я завис, я действительно не знал, как вести себя в этой ситуации.
- Это из-за денег?
- Ой, да какая тебе разница? Не делай вид, что тебя это вообще хоть как-то касается.
- А если я всё-таки сломаю ему ноги?
- Не сломаешь, побереги себя, и иди куда шёл, дай поесть спокойно.
Посидев с минуту, стало понятно, что лучшим решением будет действительно уйти.
* * * * *
Воистину говорил Юра, только привыкаешь к размеренному темпу, как жизнь вносит свои коррективы.
На этот раз я дежурил с Леной, эдакая пацанка, не лишенная при этом женского шарма. Передвигалась она так, будто собиралась на стрелку, слегка сгорбившись, поступь твердая, уверенная, движения резкие, четкие, целенаправленные. Не разменивалась по мелочам, говорила всегда все как есть, на лицо была хороша, волосы густые, хорошие, но держала она их вечно в хвосте. Фигурой тоже господь не обделил, стройная, жопастая, видимо много спортом занималась, я не уточнял. Но многое мне и не нравилось. Ключицы совсем не прослеживались, видимо такое анатомическое строение, из-за чего они находились ниже и глубже, чем у других девушек. Мощные, мясистые лодыжки мне казались уж совсем не женственными, хотя каблуки практически полностью устраняли этот недостаток. Лишь однажды я видел Ленку в парадном, и, надо признать, без того круглые, упругие ягодичные, с каблуками выглядели абсолютно сногсшибательно... Она умела быть женственной зайкой, я уверен она прекрасно готовит борщ и не прочь пустить в свою жизнь сильного мужчину, который стал бы для неё опорой и поддержкой. Но пока такого не произошло, ей всю дорогу приходилось быть бабой с яйцами и решать вопросы в одиночку. По крайней мере именно такое впечатление у меня сложилось за всё недолгое время нашего знакомства.
Сейчас её фигуру разглядеть было проблематично, мы оба в рабочей униформе, тёмно-синие мешковатые одежды с голубыми карманами, светочувствительными полосами и едва уловимыми красными полосками вдоль кроя. Уж не знаю, кто придумал этот дизайнерский элемент, на мой взгляд красные полосы надо было оформить жирнее и ярче, чтобы мощно контрастировали с синим. Но я не занимался пошивом спецодежды, так что, как говорится, меня спросить забыли.
Отдельного разговора заслуживало ее отношение ко мне, каждое дежурство с Леной - это ее внутренняя борьба с самой собой. Я ей нравился. Я ей так сильно нравился, что как она ни пыталась это скрыть, не заметить теплоту в ее душе по отношению ко мне не представлялось возможным. То пирожки какие-то притащит, попытается как-то нелепо их предложить, потом сидит краснеет почему-то, заливается румянцем и вечно отворачивается, чтобы я не заметил. То смотрит на меня порой так, будто у меня на лице смысл мироздания высечен, то вовсе случайно обзовёт каким-то добрым словом, при этом проглатывая окончания с надеждой, что если я не услышу их, то и ничего не заподозрю. Доходило даже до того, что невзначай прикоснется, прижмется между делом, потом сразу отойдет, будто ничего и не было.