Они занимались тогда любовью целую ночь, силы стали покидать их только к утру. При расставании она думала, что если больше никогда не увидит Стэнли, то умрет от боли. Эта боль привела ее сюда, в ЮАР. Ей нужно было столько сказать ему. Если бы он только позволил себе провести с ней хоть немного времени, то она рассказала бы ему обо всем, что накопилось в ней за эти месяцы. Но он был холоден и безучастен. Неужели та ночь ничего для него не значила?
Кэтрин достала из чемодана туалетные принадлежности и отправилась в душ в надежде взбодриться. Но этого не произошло. Жара и влажность не позволяли чувствовать себя хорошо.
Быстро надев новые джинсы и свежую футболку, она собралась пойти в больницу. Вспомнив, что на Стэнли были кеды, Кэтрин решила обуться в теннисные тапочки.
Спустя несколько минут она была уже в холле больницы, где вдоль стен тянулась череда кресел.
Вдруг, словно из ниоткуда, появился широко улыбающийся молодой человек.
— Добрый день, мисс Шервуд, — доброжелательно произнес он. — Меня зовут Хэнк. Я работаю здесь санитаром. Доктор Пиккеринг просил меня проводить вас. Следуйте за мной.
Он открыл двустворчатую дверь, и они очутились в небольшом коридоре, по обеим сторонам которого мелькали двери.
Они прошли мимо регистратуры, приемного отделения, операционной и оказались на другой половине больницы, где находились кухня и столовая.
Кэтрин была приятно удивлена чистотой и укомплектованностью больницы. Все здесь соответствовало современным меркам.
Сейчас ей казалось, что завоевать любовь такого человека, как Стэнли, — вот дело ее жизни. А остальное — дурь и блажь. Уверенность в своей правоте нарастала в ней: прожить жизнь со Стэнли — что еще нужно?
В столовой его не оказалось. За столом одиноко сидела женщина в белом халате, которая оторвалась от своей тарелки и с интересом стала рассматривать вошедших.
— А, доктор Доул! — обратился к ней Хэнк. — Вы не могли бы позаботиться о мисс Шервуд. Она ждет доктора Пиккеринга.
Хэнк представил женщин и удалился. Кэтрин села на предложенное ей место напротив, и они принялись внимательно изучать друг друга. Одна — брюнетка, примерно одного возраста со Стэнли, вторая — яркая блондинка и явно моложе его.
Интересно, они со Стэнли любовники? — думала Кэтрин. Этот вопрос она не могла задать ни ему, ни ей, но желание спросить распирало ее.
— Как поживаете, мисс Шервуд? — поинтересовалась доктор Доул.
— Спасибо, хорошо, — пробормотала Кэтрин. — Доктор Пиккеринг мне рассказывал о вас, так что приятно познакомиться.
— Может быть, вы хотите что-нибудь съесть? Выбор здесь невелик, мы едим то, что приготовит наш повар. Может, хотите кофе, чай, сок, минеральной воды?
— Сок, пожалуйста.
— Хорошо, я скоро вернусь, — сказала Нэнси и исчезла за дверью.
Волна мыслей и предположений захватила сознание Кэтрин.
Если у Стэнли и Нэнси Доул существуют близкие отношения, тогда это все объясняет. Да, скорее всего, так и есть. Он и не думал о новой встрече. И когда говорил «прощай», то действительно расставался навсегда. Неужели он ведет себя так из-за Нэнси? Этого не может быть. Кэтрин не хотела в это верить.
Ну а что, если это правда? Как тогда быть? А сцена ревности, это что? Всего лишь спектакль? А если нет, то почему тогда Стэнли выглядел таким безразличным.
Пока Кэтрин обуревали все эти мысли, вернулась Нэнси с тарелкой и стаканом сока. Кэтрин поблагодарила ее за участие и собралась приступить к трапезе. Все выглядело очень аппетитно: цыпленок, приправленный соусом, и жареный картофель. Однако вот уже несколько недель, как Кэтрин не переносила такую пищу. Она почему-то казалась ей омерзительной и тошнотворной.
Кэтрин попыталась было съесть кусочек курицы, но от одного запаха у нее закружилась голова.
Где же Стэнли? — думала она. Почему я должна быть наедине с этой женщиной? А если они и правда любовники? Что тогда? Ловко же он придумал, если, конечно, это так. Отвести вину от себя, оставив меня наедине со своей новой пассией! Боже, как это унизительно!
Не в силах больше смотреть на еду, Кэтрин отвела взгляд и осмотрела комнату. В ней находился один большой обеденный стол, за которым она сейчас сидела, столик поменьше с журналами и газетами, а также стояла тумба с телевизором и магнитофоном. В комнате не было ни одного лишнего предмета, все говорило о том, что это комната отдыха, где можно спокойно и приятно провести время.
Но больше всего Кэтрин поразило оформление интерьеров больницы. При всей унылости и серости стен, здание казалось уютным и домашним. В этом она видела заслугу Стэнли.