Выбрать главу

Джоан слегка качнула головой в знак благодарности и уткнулась лицом в ладони. Ей было неловко перед этой девушкой, считавшей, что в такое состояние ее повергла смерть сестры, хотя это тоже, конечно, повлияло на ее физическое и моральное состояние.

Джоан едва не свалилась в обморок от того, что медсестра сообщила ей о скором появлении в больнице Андерса Рейнера. После всех этих месяцев она, наконец, увидит его.

– Андерс, – с придыханием прошептала Джоан.

Она прикрыла глаза и позволила себе забыться, отвлечься от этой ужасной комнаты и страшного дня, и окунуться хотя бы на мгновение в прекрасный мир, в котором однажды побывала. Все плохое отошло на задний план, когда перед ее мысленным взором появилось лицо Андерса. Она гнала от себя это лицо в течение целого года, не хотела думать о нем, старалась вытеснить Андерса из своего сознания, но оно всегда присутствовало в нем, проникало в ее сны по ночам.

2

Свадьба сестры, которой Джоан так боялась, оказалась для нее самым веселым и бурным событием в ее жизни. И все это исключительно благодаря Андерсу.

Именно он подошел к Джоан, когда она сидела в одиночестве за столом, как бы отстранившись от происходящего, но на самом деле напряженная и чувствующая себя неловко среди незнакомых ей людей. Она смотрела со смущением и непониманием на сестру и ее мужа, которые, попирая правила приличия, высмеивали все, что было свято для большинства людей, кривляясь в танце посреди зала. Андерс перевернул всю ее жизнь.

– Мне надо, чтобы ты говорила со мной!

Андерс произнес это таким тоном, что Джоан сначала растерялась, не понимая, чего он хочет от нее.

– Я? – Она повернулась к нему. С ее языка готовы были сорваться несколько вопросов. Например, почему один из самых завидных холостяков Калифорнии вдруг ни с того ни с сего обратил внимание на ее скромную особу. – Зачем? – почти грубо спросила она.

– Я все объясню тебе через минуту, но мне действительно необходимо, чтобы ты сейчас разговаривала со мной, – повторил Андерс. – Я понимаю, что тебе это ни к чему, но постарайся сделать вид, будто ты увлечена разговором со мной.

Господи, она и так не сводила с него глаз! На него просто невозможно было не смотреть, на эти темно-синие глаза, похожие на глубокие омуты, в которых хотелось навсегда утонуть. Андерс повернулся к ней лицом, широко расставил ноги и придвинул ее к себе вместе со стулом. Джоан оказалась между его коленями, как в клетке. Андерс принял серьезное выражение лица, наклонился к ней и стал шепотом умолять, чтобы она не возмущалась его странной просьбой.

– Да что происходит, в конце концов? – спросила Джоан, стараясь не улыбаться.

Она была одновременно смущена, польщена и приятно взволнованна.

– Ты, наверное, не поверишь мне, если я скажу, что жена священника положила на меня глаз.

– Беатрис? – изумленно спросила Джоан.

Ее взгляд автоматически переместился на другой конец стола, где сидела образец добродетели в скромном костюме с ниткой жемчуга на шее и с тщательно уложенными волосами, покрытыми толстым слоем лака. Джоан трудно было поверить, что Беатрис, настоящая жена и мать, способна флиртовать с кем-то. Но та с тревожным беспокойством смотрела в их сторону, проявляя явные признаки ревности. Джоан подумала, что если уж она, проведя пару минут рядом с Андерсом, испытывает такое приятное волнение, то, очевидно, и жены священников не могут устоять перед таким мужчиной.

– Не смотри туда! – сказал Андерс, снова повернув ее к себе лицом.

– Извини, – пробормотала Джоан, вздрогнув при его прикосновении. Ее лицо стала заливать краска. Она из всех сил старалась не выдать своего возбуждения. – Я думаю, тебе это показалось.

– Я тоже сначала так подумал. И даже мысленно убеждал себя в этом, когда она стала теребить пуговицы на моем пиджаке.

– Не может быть! – недоверчиво проговорила Джоан.

– И это еще не все, – добавил Андерс, пытаясь доказать ей, что это ему не приснилось. Его слегка передернуло, и Джоан засмеялась. – Если бы твоя сестра согласилась на добрую католическую свадьбу, этого бы не произошло.

– Это Нэнси, прошу любить и жаловать, – с оттенком невеселой иронии произнесла Джоан, и они молча обменялись понимающими улыбками.

– Я, разумеется, извинился перед ней и сказал, что должен быть рядом со своей девушкой, – сказал Андерс. – Так что, если не возражаешь, я попрошу тебя побыть в этой роли недолго.

– Не возражаю, – ответила Джоан и улыбнулась ему.

Официант разносил шампанское, и ей каким-то чудом удалось взять бокал, не расплескав его, – сердце у нее колотилось как бешеное.

Это был лучший вечер в ее жизни, несмотря на то, что она лишь играла роль подруги Андерса, являлась своеобразной защитой от посягательств другой женщины. У нее все равно было ощущение, что она занимает особое место в его жизни, что Андерс выделил именно ее среди других женщин, присутствовавших на свадьбе. А здесь было на кого посмотреть.

Позднее, оставшись с Андерсом наедине в его гостиничном номере, Джоан еще раз испытала на себе гипнотизирующий взгляд его темно-синих глаз. Они смотрели на нее с какой-то нежностью. Сильное, волевое и в чем-то загадочное лицо Андерса склонилось к ней. Джоан и сейчас ощущала вкус его бархатистых губ, пьянящий запах его одеколона, густоту его волос, в которые она запустила пальцы, утонув в его восхитительном поцелуе. Джоан впервые с таким удовольствием и готовностью поддавалась настойчивому давлению мужчины. Поцелуй Андерса вызвал у нее незнакомые чувства, которые были ей необычайно приятны. Андерс пытался расстегнуть пуговицы на ее платье, но никак не мог справиться с крошечными жемчужинками, которые выскальзывали из его пальцев. Он был уже сильно возбужден, и это мешало ему сосредоточиться на посторонних предметах. Не выдержав, он дернул вниз лиф из тонкого шелка, обнажив красивые плечи Джоан. Этот грубый мужской жест не вызвал у нее протеста, она даже не огорчилась, что Андерс испортил ее дорогое платье. В любом случае, оно Джоан не нравилось, это Нэнси настояла, чтобы она надела его.

Джоан стояла перед ним полуобнаженная, ее тело дрожало от приятного возбуждения. Она пыталась сфокусировать взгляд на красивом лице Андерса, который в это время снимал с нее бюстгальтер. Его загорелые руки четко выделялись на фоне ее белоснежных грудей. Джоан резко вдохнула, когда он уткнулся лицом в упругие полушария. Его горячий язык скользнул по твердым соскам, и из ее груди вырвался сладкий стон. Джоан почувствовала внизу живота сильный прилив крови, и ее тело сотряслось от первого оргазма, когда сильные руки Андерса сорвали с нее трусики и коснулись ее влажного, пульсирующего лона. Он часто и тяжело дышал, покрывая мелкими поцелуями ее груди, а его рука продолжала скользить по мелким завиткам волос. Джоан била непроизвольная дрожь, у нее было такое ощущение, что через нее пропускали разряды тока. Она была шокирована тем, как легко ее тело отзывалось на малейшее прикосновение рук и губ Андерса, но ей это нравилось, она с наслаждением отдавалась своим чувствам, которые буквально захлестывали ее. Джоан даже не подозревала, что способна на столь сильные эмоции.

Андерс, казалось, понимал, что с ней происходит. Он держал ее в своих объятиях, ожидая, когда она успокоится. И в этот ничтожно малый промежуток времени, впервые за последние девять лет, Джоан почувствовала себя в безопасности. Руки Андерса были так надежны и так нежны, что в этот момент жизнь казалась ей легкой и безоблачной.

– Мы должны вернуться, – прошептал он, уткнувшись в ее каштановые волосы.

В сознании Джоан стала медленно просыпаться мысль, что все это обман, ненастоящее, что она забылась на какое-то время, пойдя на поводу у своих эмоций и полностью отрешившись от действительности.