Рита сказала, что принесет ей свежеиспеченный хлеб.
— По крайней мере, я знаю, что хлеб вы съедите сами. Потому что сливовый пудинг достанется цыганам, а индейка — лисенку или тому, кто появился у вас недавно.
— Хромая гусыня, — ответила сестра Мадлен. — С моей стороны было бы крайне невежливо кормить ее индейкой. Но ты права, хлеб я люблю.
— Четверг в нашем доме будет трудный, — заметила Рита.
— Не труднее всех остальных дней. — Как ни странно, сестра Мадлен не проявила ни капли сочувствия.
— Но по сравнению с предыдущими праздниками…
— Хорошо, что ее похоронили. Это приносит людям какое-то подобие успокоения.
— Сестра Мадлен, а вы когда-нибудь думаете о том, где найдете последнее пристанище?
— Нет, никогда. Но ведь я чудачка. Белая ворона. Сама знаешь.
— Как по-вашему, что я должна сделать?
— Не торопи события. Чему суждено быть, то и случится.
— Я хочу, чтобы они наконец заговорили о ней.
— Возможно, на Рождество они так и сделают.
— Брат Хили! Рада вас видеть. Они говорят, что в церкви Святого Джона нужно выставить рождественские ясли; мол, это укрепляет в вере, — пожаловалась мать Бернард.
— Во всем виноват этот малолетний преступник Кевин Уолл. Наверно, отшельница дала ему растения, сено и все прочее. Пути Господни неисповедимы, мать Бернард.
— Хорошо, что Господь помог найти тело бедной Элен Макмагон как раз вовремя, чтобы ее успели похоронить в освященной земле еще до Рождества.
Монахиня говорила так, словно Бог уладил очередную неприятную проблему, мешавшую достойно встретить праздник. Но брат Хили прекрасно понимал, о чем речь.
— Господь и в самом деле смилостивился над ней, — сказал он.
Учителя всегда слышат больше, чем следует, вот и брат Хили наслушался всякого. Особенно в школьном дворе. Существовала какая-то запутанная история о том, что лодку Макмагонов взял юный Уолл, а это означало, что мать Эммета упала в озеро вовсе не с нее. Потом поползли слухи о том, что у Элен был роман с каким-то цыганом. Может быть, она убежала с ним. Или цыгане спрятали ее в одной из кибиток.
Взваливать дополнительное бремя на плечи Шина О’Коннора из полицейского участка никто не собирался, а потому все обрадовались, когда тело нашлось. Мать Бернард была права: Господь совершил благое дело: многотрудная жизнь Элен Макмагон закончилась так же, как и всякая другая; бедняжку похоронили под пение псалмов, и отец Бейли проводил гроб на церковное кладбище.
— Что Эммет думает о Санта-Клаусе? — спросила Клио накануне Рождества.
— То же, что и мы.
— Может, он ждет какой-нибудь подарок, а твой папа забыл об этом?
— Это всегда делала мама. — Кит защищала свои воспоминания о добрых делах матери.
— Ох, извини!
— Все в порядке. Я сама позабочусь об этом. Положу что-нибудь рядом с камином.
— А кто позаботится о тебе?
— Наверно, папа принесет мне из аптеки кусок хорошего мыла, — нерешительно ответила Кит.
Выходило, что мать делала очень многое, и они принимали это как должное. На Рождество украшала дом веточками остролиста; отец каждый раз смеялся и говорил, что они живут как в лесу. Теперь он этого не скажет. Мать ездила в Тумстоун и покупала подарки задолго до Рождества, но найти их в доме было невозможно. Кит так и не узнала, как мать сумела незаметно пронести в дом велосипеды и проигрыватель. Неужели еще год назад все было хорошо?
Кроме того, мать знала толк в нарядах; в привезенной ею из Тумстоуна коробке для Риты всегда лежала какая-то обновка. Но Кит и ее отец не знали, какой размер у Риты, а спрашивать ее или снимать мерку было неудобно. У матери всегда был запас хлопушек и длинных бумажных гирлянд, которые развешивали на кухне крест-накрест. Кит понятия не имела, где они хранились. Во всяком случае, не на кухонных полках. Наверное, в каком-нибудь укромном уголке материнской спальни.
Но сейчас у них траур; может быть, даже елки не будет. Правда, понадобятся ясли с сеном. Не для праздника, а для встречи Младенца Христа. При мысли об этом Кит устало вздохнула.
Клио подумала о чулках для подарков.
— Знаешь, мы могли бы сделать их для вас. Папа и мама будут рады помочь… — со слезами на глазах сказала она.
Кит покачала головой:
— Нет, большое спасибо, я сделаю это сама. И потом, подарки — это еще не самое тяжелое…
— А что же?
— То, что мама не узнает, как я справляюсь со всем этим.
— Она увидит это с небес.
— Конечно, — тихо ответила Кит.
Несмотря на утешительные слова, которые отец Бейли произнес над гробом, Кит знала, что ангелы не встретят мать и не отведут ее в рай. Мать совершила великий грех. Грех, который не прощается. И ее ждет суровое наказание.