Пытаясь как всегда помочь в общении с падчерицей, Стивен заметил:
- Взгляни, как она сегодня хороша, Мэгги!
Девушка в скромном темном шелковом платье не без иронии поинтересовалась:
- Этот прелестный наряд, конечно, выбирал отец?
- Нет, я заказала сама, но надеюсь, ему понравится.
- Могу представить, с каким удовольствием вы тратите теперь наши деньги! Раньше вам такое и не снилось!
- Мэгги! - воскликнул Стивен, но девушка уже проскочила мимо них.
Пытаясь как-то сгладить неловкость, Стивен сказал:
- Вся в мать, такая же капризная...
- Я не в обиде, Стивен. Трудно принять женщину, занявшую место твоей матери.
Где-то хлопнула дверь.
Пользуясь моментом, Стивен мягко заметил:
- Все наладится, Рут. Не думаю, что Мэгги все принимает близко к сердцу...Она всегда была эгоисткой. Так что со временем...
Теперь хлопнула входная дверь.
- Брюль! - воскликнула Рут. - Спокойной ночи, Стивен. Жаль, что вы с нами не едете.
- Мне тоже, - вздохнул он. - Ну, держитесь!
Рут поняла, что он имеет в виду: выдержать шепот, пересуды, десятки наведенных на неё биноклей. Сочтут, что она слишком молода, и слишком мало прошло времени после смерти её бывшей пациентки. Приличия нарушены... Удрученная такими мыслями, она спускалась по лестнице.
Но вместо Брюля в библиотеке увидела его коллегу, доктора Энди Кретендена.
Высокий худощавый молодой человек был ей хорошо знаком. Он неизменно появлялся в клинике с обворожительной улыбкой, весь персонал в нем души не чаял. Если Брюля побаивались, Энди все обожали. Особенно женщины. Правда, это симпатий Рут ему не прибавило. И её неприязнь только усилилась после того, как под его руководством она поработала сиделкой у Кристел.
Брюль относился с Энди как к сыну, хотя они и были почти сверстниками. Даже отношения Энди с Кристел не повлияли на их дружбу. Брюль неизменно направлял Кретендену пациентов, доверял ему сложнейшие операции, если сам был занят. Рут не раз случалось ему ассистировать и она вынуждена была признать, что Энди отличный специалист, который вполне мог сделать блестящую карьеру и без поддержки Брюля.
При виде того, с какой скоростью Энди осушил бокал виски, Рут подумала, что пьет он слишком много для своего возраста. К чему так взбадривать себя? И где же Брюль?
Отставив на столик пустой стакан, Энди обернулся к ней. Он был в смокинге. При виде такого великолепия сестры в клинике упали бы без чувств.
- Я жду вас, - сообщил Энди.
- Меня?
- Разве Брюль не предупредил?
Энди зачастую лучше Рут знал, чем занят доктор Гетрик. Она его не ревновала. И без того ей хватало причин не любить доктора Кретендена.
При виде её замешательства он поспешно продолжал:
- Видимо, он просто не успел. Его срочно вызвали к больному. И по его просьбе я составлю вам компанию на вечер.
- Он так и не приедет в оперу?
Рут очень огорчилась, оставшись без поддержки мужа в такой ответственный момент.
- Так получилось...Он очень сожалел. Надеюсь, моя канддидатура возражений не вызывает?
- Спасибо за любезность. Я собиралась в оперу лишь для того, чтобы доставить удовольствие Брюлю. У меня сегодня такая мигрень...
Голубые глаза Энди остались непроницаемыми.
- Ну, никогда бы не сказал, что вы подвержены мигреням. У вас такой цветущий вид...
Рут и забыла, что врачей обманывать не стоит. Собрав все силы, чтобы взглянуть Энди в глаза, она вдруг услышала:
- Вам обязательно нужно поехать сегодня в оперу. Нам нужно поговорить.
2.
Пока машина едва ползла по Мичиган - бульвару, Рут проклинала себя, что согласилась ехать. Видно, подействовал привычный авторитет врача.
Пушистый мех приятно грел плечи, в салоне было тепло и спокойно. Даже не верилось, что на улице гуляет ветер и сыплет снег.
Когда машина остановилась перед мостом, Энди поднял стекло, отделявшее салон от шофера.
Здесь тоже пахло розами. Энди это явно не смущало: он не раз сопровождал Кристел в театр. Но что он ей хотел сказать? И почему сейчас молчит?
Мост был разведен. Слышались гудки каравана барж, машин собиралось все больше.
И вдруг Энди заговорил.
- Полагаю, в первом же антракте нам следует поговорить без посторонних.
- Что случилось? В чем дело?
- Мы ещё успеем к началу. Мост опускается, и времени в обрез.
- Что случилось? Зачем ехать в оперу? Где Брюль?
- Он решил, что вам нужно быть в опере, несмотря на случившееся...
- А что случилось?
- Все в порядке, я просто не так выразился. Не обращайте внимания.
Теперь Рут заволновалась по-настоящему. Она знала, что Энди всегда был собран и сдержан. Видимо, он просто ждет подходящего момента, чтобы сообщить ей что-то важное. Или речь пойдет о каком-то пустяке, важном только для Энди?
Оставшуюся часть пути они проехали молча, разглядывая огни рекламы.
Движение становилось все интенсивнее. В соседних машинах восседали женщины в таких же мехах и драгоценностях - Золушки, осчастливленные своими принцами и защищенные от превратностей судьбы.
Рут вспомнила, как год назад проезжала тут в автобусе. Могла ли она в тот вечер думать, как переменится её судьба?
Воспоминания её расстроили. Она никак не могла застегнуть перчатку. Энди помог справиться с застежкой.
Машина остановилась перед оперным театром. Здесь было ветрено. Роскошно разодетые женщины в сопровождении мужчин спешили ко входу. Дав указание шоферу и купив газету у разносчика, Энди догнал Рут. Из многолюдного и теплого фойе они прошли в ложу, которую уже много лет снимали Гетрики.
Лишь в розовом бархатном кресле Рут облегченно вздохнула. Началась увертюра. Они были одни. Из зала доносились шаги опоздавших, но вскоре стихли и они.
В Чикаго опера все ещё оставалась торжественным событием.
Оркестр сверкал. Публика блистала нарядами и драгоценностями.
Вдруг Энди удивленно заметил:
- Элис тоже здесь...
- Вижу. Как она хороша!
Рут восхищалась Элис Пильхем совершенно искренне. Ей никогда не доводилось видеть более яркую внешность, с годами становившуюся все очаровательнее. Тонкое лицо, блестящие серые глаза, матовая кожа, коротко стриженые черные волосы, чуть тронутые сединой, рослая стройная фигура. Своей школьной подруге Кристел завещала весьма приличную сумму.