Темнота была союзницей, помогающей незаметно подобраться. Чем дольше Осаму наблюдал за давним противником, тем меньше нравилось увиденное. Изменения начались в первые же часы, но тогда Учиха списал их на шок и сильную усталость. Вот и сейчас Широ, держа в одной руке фонарь, слонялся по ночному саду, вроде как любуясь набравшими цвет деревьями, только шаринган не оставлял шанса ошибиться — красоты природы волновали Сенджу в последнюю очередь. Поняв, что наблюдения больше ничего не дают, Осаму обозначил своё присутствие и подошел ближе. Жестом предложил отойти вглубь сада, к пустующей в этот час беседке. — Что с тобой происходит? — интересующий вопрос как сам с губ сорвался. Ответом стала тишина. Учиха мысленно выругался. Уже то, что Широ позволил увести себя в сторону и чуть ли не припереть к стене, намекало на серьёзные проблемы. Один бой, пусть и с таким противником, — слишком мало, чтобы перекрыть годы войны. Подобные действия должны были вызвать у Сенджу как минимум неудовольствие, попытку вернуть дистанцию, а то и агрессию. — После боя с Шукаку ты сам не свой, это заметно, — Осаму попробовал зайти с другой стороны. Чужое движение заставило напрячься, подготовиться к любой реакции, но Широ лишь коснулся пальцами повязки, словно, поправляя. Притом сделал это неосознанно. — Полагаю, это из-за меня. — Тихий голос из беседки и ощущение знакомой чакры — как ведро воды на голову. — Понял, значит. Осаму мысленно помянул ёкаев и собственную недогадливость. Увидел же во время боя, что у давнего противника под повязкой. Подивился везучести Сенджу, но не связал это событие с потерявшим глаза Хизао. Но хоть он вывел Сенджу из того отрешенного состояния. — Да, — Широ уверенно вошел в беседку. А затем, отставив тревожно мигнувший фонарь, неожиданно поклонился. Идущий следом Осаму от неожиданности едва не сбил светильник и оперся на стену, понимая, что ещё чуть-чуть, и он бы самым позорным образом налетел бы на спину Сенджу. — Полно, Широ-сан, наличие шарингана никак не повлияет на ход переговоров. — Дедушка рассказал, почему я выжил после пересадки. Глаз можно извлечь. Вернуть обратно. Осаму мысленно обругал давнего противника: и стоило из-за этого так себя накручивать? — Не получится, — Хизао чуть улыбнулся и убрал с глазниц повязку. — Но я рад, что ты принял факт нашего близкого родства. Видеть, что под ней скрыто, доводилось и раньше. Осаму каждый раз невольно чувствовал себя неуютно: слишком неаккуратная работа. После неё пересаживать глаз просто некуда. А неровные тени от дрожащего света делали зрелище ещё менее приглядным. Вот на Сенджу такая демонстрация произвела куда большее впечатление. Считав промелькнувшие на лице Широ эмоции, Осаму едва не впечатал себе ладонь в лоб. — Подождите, — понимание, в чем проблема, заставило говорить быстрее обычного. — У нас слишком разное восприятие случившегося! Впереди было полночи, чтобы объяснить Сенджу, что для Учих обмен глазами с родичем — норма. *** Свет проникал сквозь смеженные веки. Голова ныла. Кагаяши открыл глаза и медленно разогнулся, чувствуя, как тянет каждую мышцу. Ему и раньше случалось вырубиться во время работы, но никогда прежде пробуждение не было столь мучительным. Потерев лицо и лишь после этого заметив на руках следы туши, он незло ругнулся. Понять, в какой момент сморило, не получалось. Смутно помнилось, что лампочка вроде как перегорела, а потом он разговаривал с кем-то, сокрытым в темноте. Но в комнате ярко горел свет. Видно, приснилось. — Где мои пятнадцать лет… — с кряхтением поднявшись на ноги, мужчина дошел до тансу и извлёк маленькое зеркало. Убедившись, что на лице не отпечатались кандзи, а кимоно не изгваздалось в туши, он поправил одежду. Каждое движение сопровождалось вспышками головной боли, словно между ушей били молоточки. Оглядев количество бумаг, он подавил желание просто сложить их и отправить в архив, а лучше в пока не убранную жаровню. Останавливала только мысль, что среди однотипных записок, присылаемых агентами в последние дни, может таиться и нечто важное. Весь город обсуждал одно и то же событие. Кажется, для людей оно оказалось более значимым, чем атака биджу. И Кагаяши был с этим согласен: судя по летописям, хвостатые звери то и дело являли свою мощь, но к подобным последствиям это не приводило. Стоило минуть угрозе, как шиноби быстро вспоминали о вражде, всплывал огромный список взаимных претензий и счётов. Почему в этот раз всё пошло иначе? Вспомнив, чему стал свидетелем, мужчина выругался. Тогда ему потребовалось всё самообладание, чтобы не привлечь излишнего внимания. Давние враги вернулись в столицу именно вместе. И держались рядом настолько привычно и уверенно, что закрадывалась мысль о тщательно скрываемом союзе, заключённом давным-давно. Вытащив из тайника свои заметки о поисках коллеги, Кагаяши ещё раз перечитал и без того заученные строки, а затем решительно отправил тетрадку в угли. Пора было перестать трат