бы приходить к самозванцу. — Ты сейчас меня или себя убеждаешь? — рассмеялся Джиро и тут же придал лицу невинное выражение. — Я вообще-то лишь имел в виду, что Таджиме-сама пошло на пользу общение с семьёй и чуть больший, чем обычно, отдых. — Язва! — Вот только на душе и впрямь стало легче. Действительно, какие глупости в голову лезли. — Намёк понял! Пойду портить жизнь кому-нибудь другому! — беззаботно посмеиваясь, напарник отлепился от дерева и растворился в сгущающихся сумерках. Акума измочалил очередной сочный стебелёк и выплюнул травинку. Удобнее устроившись на траве, Учиха рассматривал появляющиеся на небе звезды. Таджима-сама изменился. Эта мысль не давала покоя, вилась в голове, как жуки Абураме. В том, что это действительно их глава, сомнений не было. Оставалось признать: в жизни клана наступали перемены, к которым стоило подготовиться. Чего ждать, непонятно, зато прекрасно помнилась несвойственная главе осторожность при первой тренировке после ранения. Он никогда не отличался деликатностью, если дело касалось учебных поединков. Намеренно пустить кровь не стремился, но мало кто уходил без порезов. Таджима-сама сдерживался лишь тогда, когда действительно мог покалечить или убить. Вот только не в прошлый раз. Даже не поцарапал и лично отконвоировал к ирьенинам. Или Таджима-сама своим примером показывал, в каком направлении нужно меняться? Мысли вернулись к последнему патрулированию. Понять, сильно ли он ошибся, не получалось. Глава не злился на ту незапланированную стычку с Сенджу, но и рад явно не был. “Мы слишком предсказуемы”, — читалось совершенно отчетливо. Но, если глава строил какие-то планы или предположения, почему смолчал? Или хотел, чтобы командир его отряда сам дошел до нужного решения? И что бы сделал Горо? Поняв, что погибший товарищ, скорее всего, поступил бы так же, Акума взъерошил непослушные волосы. Нужно было действовать иначе. От того, чтобы лезть к главе с прямыми расспросами, удерживала осторожность. Неизвестно, как он теперь отреагирует. *** Вот это силища, не удивлюсь, если Буцума может кулаком камни дробить. Я ни разу не принял удар на жесткий блок, а всё равно мышцы чуть тянуло, но эта боль была приятной. Теперь можно было оценить произошедшее спокойно. Стычка вышла спонтанной и, как мне показалось, носила больше ритуальный характер. Никто не планировал встречу заранее. Обменялись несколькими ударами да метательным железом и разбежались. Мы ж не психи, без веской причины сцепляться насмерть. Вытащив карандаш, придвинул к себе блокнот. Выверенными движениями в несколько линий передал запомнившийся образ, добавил штриховки. Повертел так и этак получившийся эскиз. И что ж у меня раньше-то таких глазок не было! Сколько часов пленэра заменилось бы неспешной прогулкой! А потом в комфорте нарисовать всё дома, не заботясь о том, что солнце жарит или дождь льёт. Неосторожное движение рукой, и запястье напомнило о себе болью. Какой же я все-таки идиот. С этим “натурщиком” сражаться надо было, а не залипать. Пора завязывать с привычкой зарисовывать всё интересное, что попадается на глаза. Во-первых, тогда рисовать придется непрерывно, а во-вторых, здесь это запросто будет стоить жизни. Хотя бы потому, что глава Сенджу — не тот противник, с которым можно себе позволить небрежность. А я чуть карандаш вместо сюрикенов не вытащил. Убрав блокнот, вернулся к разложенному на татами снаряжению. Броня не пострадала, а вот оружием нужно заняться как следует. Осмотрел лезвие танто и начал его править. Похоже, скоро придется вообще заменить кинжал. Размеренные движения успокаивали, вводя в состояние, подобное медитации. Вот только полностью расслабиться не вышло. Изаму, подкравшийся незаметно, смотрел с таким восхищением, что игнорировать просто не получалось. Жестом подозвал сына, помог ему устроиться у себя на коленях, вручил рукоять и, положив сверху свои руки, стал показывать, как правильно обихаживать оружие. *** Глава обнаружился на полигоне в компании наследника и ученика. Вот только на обычную тренировку это не походило. Оба мальчика явно были под гендзюцу. Акума приостановился, наблюдая. В том, что его заметили, можно не сомневаться, осталось подождать, пока окликнут. Наконец сперва Мадара, а затем и Хикаку вернулись к реальности. Поймав взгляд главы, Акума понял, что можно, и подошел ближе. — Уже лучше, — обратился к детям Таджима, — но вы оба слишком быстро забываете, что противник крупнее и руки у него длиннее. И вообще он не обязан поступать так, как вы планируете. Думайте над новой стратегией. Повинуясь жесту, оба мальчишки отошли в сторону и принялись тихо шушукаться. —Так о чем ты хотел поговорить? — Наши действия слишком предсказуемы. — Довольная улыбка главы вызвала странное желание сбежать. Заготовленные слова как-то разом вылетели из головы. — Стоит придумать что-то новое. — Превосходно! И какие у тебя идеи? — Можно устроить несколько провокаций для других кланов, — осторожно начал Акума, но поняв, что его не останавливают, продолжил увереннее. — Чтобы отойти от привычной манеры сражения. Но они могут отреагировать слишком резко, ухудшение отношений нам навредит. И я не представляю, как сделать так, чтобы они первыми напали. — Рад, что ты это понимаешь. Оставим изыскания аналитикам. А пока хочу, чтобы ты оценил одну технику. Сейчас я использую гендзюцу. Акума почувствовал, как в окружающем мире происходят незначительные изменения, как при обычной иллюзии, но подхватывать технику не стал. Мало ли чем она могла отличаться. — Что чувствуешь? — Вроде как просто гендзюцу, только более плотное. — Всё верно, а теперь смотри! Одна из теней зашевелилась, вытянулась, словно ей управлял Нара. Ещё миг, и на месте бесформенного кокона возник глава клана Сенджу. Неспешно огляделся и сделал несколько шагов к центру полигона. — А теперь так. — Таджима шагнул навстречу иллюзорному противнику. Тот отреагировал, как и должен был, будь живым. Легкая расслабленность мгновенно слетела, изменился взгляд. В этот раз, не отвлекаясь на своего противника, Акума смог как следует оценить короткую стычку. Насколько он помнил, подобные бои происходили уже много-много раз. Иллюзорный и реальный шиноби остановились синхронно. — Как живой вышел, — оценил получившийся результат Акума. — И стиль боя такой же. Но чем это может помочь? — А как бы на моём месте сражался ты? Так и не исчезнувший иллюзорный Буцума неожиданно усмехнулся и сделал приглашающий жест. — Это будет интересно! — предвкушающую улыбку сдержать не получилось. В реальности он и не думал о том, чтобы лезть к главе Сенджу, но здесь можно и попробовать. Выполнять связку ударов было привычно и легко. Вот только противник неожиданно принял их на жесткий блок так, что клинок едва не вырвало из руки. А от ответного выпада пришлось спешно уходить. — Если продолжишь в том же духе, он тебя сомнёт! — В голосе Таджимы слышалась легкая смешинка. Это злило и веселило одновременно. Забыть, что это иллюзия. Сейчас перед ним Сенджу Буцума. Неважно, почему он в этот раз схлестнулся не с главой. Похожий, но в то же время совершенно иной стиль боя заставлял подстраиваться. Пришедшая в движение земля под ногами стала неожиданностью. Привычный противник владел лишь суйтоном. Вдруг Буцума развеялся прямо во время очередного удара. С легким опозданием пришло понимание, что полностью уйти от атаки не получалось и рана оказалась бы довольно серьёзной. — Своего противника изобразить сможешь? — Глава не стал никак комментировать бой. — Смогу. — В деталях представить знакомый образ вышло легко и просто. Вот только его Сенджу соткался из воздуха. — Мне порой кажется, что я с ним с закрытыми глазами смогу сражаться с тем же результатом. — А вот я — нет. Подобное заявление напомнило, что и ему есть чем удивить.