Двое офицеров, уже бывших в комнате, неловко поднялись нам навстречу. Скамьи стояли так близко к переборкам, что выпрямиться за ними было невозможно, и офицерам пришлось неуклюже согнуться в узкой щели между ними и столом.
— Вольно, — бросил я, скорее по привычке, чем из искренней заботы об их удобстве. Они, тем не менее, с благодарностью опустились на места.
— Капитан Мендоза, позвольте представить вам лейтенанта младшего ранга Петру Есаян, — Лин указала на мышеподобную молодую женщину с русыми волосами и в старомодных очках. — И лейтенанта старшего ранга Ричарда Ингбара, — кивнула она в сторону слегка пухловатого мужчины с залысинами и двойным подбородком.
Я кивнул им обоим. Лин помедлила, словно ожидая, что я что-то скажу. Когда я промолчал, она продолжила:
— Лейтенант Есаян — наш рулевой, а лейтенант Ингбар — офицер-тактик.
Мужчина кивнул мне в ответ.
— Я также совмещаю должность оператора сенсоров. Корабль-то маленький, сэр. Каждый тянет не одну лямку.
Я снова кивнул, словно мне было не все равно.
— А я совмещаю должность штурмана, — встряла Есаян на удивление высоким и писклявым голосом, — впрочем, может, и не таким уж удивительным, учитывая, что я мысленно уже окрестил ее «мышеподобной».
— А с энсином Стивенсом вы уже знакомы, — продолжила Лин. — Он сейчас на вахте на мостике и к ужину не присоединится.
Я едва не фыркнул. Вахта на мостике во время стоянки в доке? Конечно, устав требует, но я не ожидал встретить сборище буквоедов на худшем корабле флота Его Величества.
Я занял свое место во главе стола, а Лин села справа от меня, рядом с Ингбаром, а не у меня на коленях, к сожалению. Я откашлялся и задал первый же дурацкий вопрос, какой пришел в голову:
— И как долго вы оба служите на «Персефоне»?
Краем глаза я заметил, как нахмурилась Лин, и понял свою ошибку. Как капитан, я должен был уже знать ответ на этот вопрос. Он наверняка был в инструктаже, приложенном к моим приказам. Ну да ладно. Надеюсь, они решат, что я просто пытаюсь поддержать светскую беседу.
— Я на корабле три месяца, — просто ответила Есаян.
— А я на «Фальшивке» уже почти год, — сказал Ингбар, слегка нахмурившись.
Лин метнула в него такой острый взгляд, что им можно было бы запитать ионный двигатель, если бы реактор отказал.
— На «Фальшивке»? — переспросил я, заставив Лин нахмуриться еще сильнее. Но я не мог удержаться.
Ингбар бросил извиняющийся взгляд на моего старпома, затем пожал плечами.
— Простите, сэр. Это прозвище, которое экипаж дал «Персефоне». И оно ей подходит, если позволите такую дерзость.
Я усмехнулся. Вот и первый человек на корабле, который не угрожал мне и не пытался заставить меня забыть, что я командую посмешищем всего флота Его Величества. Конечно, для лейтенанта старшего ранга Ингбар выглядел старовато, так что, я уверен, он был таким же неудачником, как и я, но, возможно, с ним будет проще иметь дело.
— А что, звучит, — признал я.
Лин нахмурилась еще яростнее. Но первой заговорила Есаян.
— Мы пытаемся отучить экипаж его использовать, это неуважительно. Но пока что нам не удалось искоренить эту привычку полностью. — Она бросила на Ингбара взгляд, не уступавший по силе тому, что метнула в него Лин несколько секунд назад. Я снова едва не рассмеялся.
— Что ж, иногда не вредно позволить экипажу немного повеселиться, — сказал я с кривой ухмылкой.
Как я и ожидал, на лице Есаян мелькнул гнев, прежде чем она взяла себя в руки и лишь раз кивнула в знак того, что услышала мой комментарий. Лин покачала головой, но, казалось, была оскорблена не так сильно, как Есаян.
— В любом случае, — продолжил я, — расскажите мне о своих отделах.
Это был вопрос, которого они от меня ждали. Он послужил толчком для обоих младших офицеров, и они пустились в монологи о своем немногочисленном персонале и системах.
Я позволил им говорить, пока матрос приносил нечто, похожее на ужин. На вкус оно оказалось еще хуже, чем на вид, но я не ел со времен обеда на транспорте, и выпитый алкоголь делу не помогал. Пока я ел, я кивал и издавал тихие звуки согласия в некоторых местах, чтобы они думали, будто я слушаю. В какой-то момент мне показалось, что Лин поймала мой слишком уж пристальный взгляд, но я быстро повел головой, будто просто обводил взглядом стол, а не снова пускал слюни на ее изгибы.