— А может нам податься домой? — Ада присела в кровати, свет ночника осветил соблазнительные формы.
— Домой?
— Да, на Днепр, к примеру. Там наши предки, Арт!
— Нет там наших предков, Ада. Я уже спрашивал у Виктора, наши возможные предки примерно на территории Германии, Прибалтики.
— Всё лучше, чем здесь, эта жара убивает, — лёгкое покрывало совсем спало с неё, а может, Ада это сделала специально.
— Жар костей не ломит, — пробормотал, потянувшись к жене. Предстояла долгая разлука, а мне хотелось насытиться своей красавицей.
Уснули мы лишь под утро, вконец обессиленные и убитые ночной жарой. Перед сном Аде удалось вырвать у меня обещание, что я всерьёз подумаю про возвращение на историческую родину.
Днём начали подготовку к походу: Шутарна сдержал обещание. Кроме двухсот лучников с большим запасом стрел, нас сопровождал обоз из десяти повозок припасами. Лучники возмутились, узнав, что придётся идти пешим ходом. Ещё больше возмущение вызвала необходимость выбора командира: колесницы были отдельным родом войск, подчинявшимся только правителю. Пришлось назначить себя командиром, с этим решением согласились все. Практически все лучники участвовали в сражении с сангарами и знали меня в лицо.
Провожать нас пришёл и Шутарна. Отведя меня в сторону, правитель пожелал удачи. Мы условились, что в случае удачи, я пришлю к нему конного вестника. Из Вешикоане мы выступили в сторону юга, чтобы окончательно сбить с толка шпионов хеттов. Не исключено, что у шпионов есть голубиная почта или её аналог. Я об этом говорил Шутарне, заметив, что многие в городе держат голубей, но правитель хурритов отмахнулся от моих предположений.
Лишь когда Вешикоане скрылся из виду, сменили курс, чтобы обогнуть город по широкой дуге. Не будь с нами пеших лучников, предместий Нарриша достигли бы к исходу вторых суток. Лишь на утро четвёртого дня похода, местность стала меняться, переходя из пустынной равнины в холмы.
— Мы близко, — констатировал Этаби, ехавший рядом со мной.
— Разобьём лагерь в первой лощине и дождёмся темноты. Не сто́ит рисковать, можем случайно наткнуться на конный патруль хеттов.
Уставшие от перехода люди с наслаждением растягивались на траве. Жечь костры я строжайше запретил, выставив дозорный пост в пятистах метрах западнее. Сегодня была вторая безлунная ночь, нового месяца на небе не было заметно.
Когда окончательно стемнело, выступили в путь. Приказал обмотать морды лошадей, чтобы не выдали нас несвоевременным ржаньем. Посланные вперёд разведчики доложили, что мы приближаемся к Нарришу. Меня удивляло умение хурритов видеть в кромешной тьме, но присмотревшись по направлению руки Этаби, заметил, что-то мерцающее на горизонте.
— Это звезда?
— Нет, огни на башнях. До них примерно десять минут галопом. «пять-шесть километров», — мысленно перевёл значение в более удобное для себя. Пройдя примерно четыре километра, я остановил отряд.
— Шулим, пусть скалолазы оставят все оружие кроме кинжалов. Лучники остаются здесь, пока к ним не прискачет конный воин, что крепость взята. Этаби, остальные воины нашего отряда идут с тобой, но останавливаются от крепости в трёх полётах стрелы. Не давайте лошадям ржать! Если всё пройдёт удачно, подам сигнал факелом с башни. Постарайтесь бесшумно приблизиться к крепости, чтобы застать воинов в казармах врасплох.
Сам тоже снял меч с перевязи, на стене он будет только мешать. Заставил каждого воина подпрыгнуть несколько раз, чтобы убедиться, что ничего не шумит и не звякает.
— За мной, — четырнадцать человек пошли за мной, немного забирая влево, чтобы приблизиться к крепости по самому краю обрыва. Остальной отряд под предводительством Этаби спешился и повёл лошадей на поводу. На расстоянии трёх сотен метров основной отряд притаился в небольшой лощине. Дальше было опасно, большая масса людей могла выделиться тёмным сгустком даже в этой темноте.
— Шулим, с этого момента не единого звука, передай остальным. — Молчаливыми тенями мы бесшумно скользили в сторону Нарриша, максимально пригибаясь к земле. Самым опасным отрезком пути была тропа под самыми стенами, от края пропасти до неё было меньше тридцати метров. Присев на землю, разулся, остальные воины молча последовали моему примеру.
Я насчитал триста пятнадцать шагов, прежде чем мы миновали южную стену. Из крепости периодически слышалось мычание, ржали и лошади, но человеческих голосов не было слышно. Западная стена оказалась короче — всего двести тридцать один шаг. Миновав западные ворота, на башнях которых горели масляные светильники, через минуту упёрлись в скалы.