Но вот лошадь опять побежала спокойной рысью. Должно быть, ее склонность переходить все время на галоп объясняется только тем, что она по молодости лет чересчур резва. Теперь, когда она попала в его руки, он ее в два счета от этого отучит.
Нет, более спокойной лошади долговязому Уле наверняка никогда еще не приходилось ставить в стойло рядом с Вороным.
— Ты еще состаришься у меня, Воронок. Я запрягу тебя в коляску, когда поедем в город к Ингер-Юханне на… Эй, да куда ты понеслась, свинья этакая! — заорал он. — Тпрру! Тпрру! Уж я тебя отучу! Стой!
Перед воротами крестьянской усадьбы Бергсета толпилось много народу. Все весело болтали, орали, пили.
Заметив капитана, люди посторонились и вежливо его приветствовали. Здесь каждый знал, что капитан давно уже не был дома и что всех, кого приписывали, как раз сегодня отпустили — мужчины уже вернулись на окрестные хутора.
— Резвая лошадка, верно, Халвор Хейен? Может, только еще чересчур молода…
— Не спорю, капитан, хорошая, если только не пугливая, — ответил Хейен.
— А что здесь происходит? Видно, торги?
— Ну да. Ленсман Бардон продает с молотка все, что осталось после Уле Бергсета.
— Ах, вон оно что… Эй ты, Сёльфест Столе, послушай! — подмигнул капитан молодому человеку. — Как ты думаешь, верно, что Ларс Эверстадбреккен собирается жениться на вдове Бергсета? Земля тут больно хороша, а?
На лицах людей, стоявших вокруг, появилась сдержанная улыбка: все прекрасно понимали, на что намекал капитан. Ведь не случайно он обратился к сопернику Ларса.
— А нельзя ли здесь купить стельную корову?
Ему ответили, что это вполне возможно.
— Халвор, подержи-ка минутку мою лошадь, я зайду в дом и переговорю с ленсманом.
Двор был набит людьми; мужчины и женщины, девушки и парни весело болтали, смеялись, передавали друг другу бутылки с водкой, и все они здоровались с капитаном, когда он протискивался сквозь толпу. В комнате, где шел аукцион, было очень тесно и так накурено, что буквально нечем было дышать. Бардон называл своим мощным басом один предмет за другим, повторял несколько раз цену, стучал молотком, отпускал какую-нибудь шутку, стучал еще раз и, наконец, с третьим ударом молотка по столу передавал проданную вещь новому законному владельцу.
Где бы ни появлялся капитан, ему повсюду уступали место.
— Да кто ж берет с собой на аукцион жену, Мартин Квале? Эх, дурень! — пошутил мимоходом капитан, обращаясь к парню в куртке с серебряными пуговицами.
На галерее стояла красавица Гуру Гранлиэн, окруженная веселыми подружками.
— Послушай, Гуру, — и он погладил девушку по щеке, — Берсвен Воге уже вернулся домой с учения. Он ходит как потерянный и все о чем-то думает. Я даже чуть не посадил его под арест… Ты уж слишком с ним сурова, Гуру!
Капитан подмигнул девушкам. Они захихикали.
Гуру широко раскрыла глаза от удивления; откуда он все это знает?
Капитан изучил этот округ как свои пять пальцев, знал его вдоль и поперек, как он любил говорить. У него был особый нюх на все происшествия — он всегда был в курсе торгов, готовящихся свадеб, помолвок и тому подобного. Гуру Гранлиэн не первая удивлялась его осведомленности. Его пять унтер-офицеров были прекрасным источником различных сведений, но в основном он все выведывал сам, испытывая жгучий интерес к подобного рода разговорам.
И если он сделал на этот раз маленькую остановку по пути домой, то им руководило не столько стремление купить стельную корову — это служило скорее предлогом, — сколько страстное желание разузнать все новости, которые произошли в округе за время его длительного отсутствия.
Поэтому капитан был весьма доволен тем, что при его появлении из соседней комнаты вышла вдова и попросила его зайти к ней. Не может же он уехать, не выпив у нее кружки пива!
Ему хотелось узнать, как она относится к предложению вступить в новый брак. И в самом деле, по истечении получаса, во время которого он вел с ней доверительную беседу относительно ее планов на будущее, он с удовлетворением отметил, что полностью во всем разобрался.
Теперь уже никто не смог бы его надуть. Ему стало ясно, что вдова Бергсет не намерена разделяться с детьми и не собирается снова выходить замуж. Однако она хотела скрыть от людей это свое решение, чтобы за ней ухаживали, окружали вниманием, — хорошая, мол, партия!
Капитан ее отлично понял. В этом-то вся хитрость…
В беседе необходимо было затронуть и другие темы, и тогда Ранди сказала, развивая всё те же мысли: