— Ничего нового про убийства или перестрелку в «Пай Шеек», — сообщила она.
— Мы приняли решение до определенной степени доверять Фрэнку. Можем ли мы продолжать ему верить?
Ева молча смотрела на экран телевизора.
— Он любит меня.
— Увы, любовь не всегда гарантирует верность и преданность.
Она повернулась к Уиту и укоризненно сказала:
— Перестань меня подкалывать. В настоящее время мы можем рассчитывать на Фрэнка и работать одной командой.
Он улыбнулся ей.
— Я вовсе не собираюсь иронизировать. Кроме того, в течение тридцати лет ты была избавлена от фамильного сарказма Мозли.
Она рассмеялась.
— Да, это верно. Господи, да ты остряк!
Его сотовый зазвонил. Это был Фрэнк, и Уит ответил.
Фрэнк говорил так тихо, будто находился в церкви:
— Пол вынудил свою мать, несмотря на ее бурные протесты, поехать в Вегас. Если Пол решил обработать Гуча, то это вот-вот начнется. — Он отключился, не попрощавшись.
Уит повернулся к Еве.
— Я хочу, чтобы Фрэнк был поблизости от места, где они держат Гуча. И нам нужен кто-то еще, чтобы присматривать за Баксом.
— У меня нет на примете никого подходящего, — пожав плечами, отозвалась Ева.
— В сущности, у меня есть одна идея, — сказал Уит. — Но это действительно опасно, причем больше для меня, чем для тебя.
— И кто это?
— Ее зовут Клаудия. Я попрошу ее поступиться на время своими принципами, чтобы помочь нам. Но мне нужен адрес Бакса.
Ева написала адрес на листке бумаги, и он отправился в свою комнату. Господи, это может стать ошибкой! Если Клаудия обнаружит, что он бежал с места преступления, не сообщил о похищении Гуча и скрывает беглянку, даже если это его мать, то потеряет к нему всякое уважение, и их дружбе придет конец. Навсегда. Клаудия свято верила в необходимость жить в полном соответствии с законом. Он уже неоднократно нарушал нормы права, прекрасно осознавая, что делает. И хотя каждый раз Уит воспринимал свои поступки очень болезненно, он понимал, что это его собственный выбор. Клаудия была его другом, и он рассчитывал на ее помощь. Если она возьмет под свой контроль Бакса, это может спасти Гуча, и им не придется обращаться в полицию и засвечивать Еву.
Он с минуту мерил шагами комнату, взвешивая свое решение, а затем быстро набрал номер мобильного телефона Клаудии, будто опасаясь, что передумает.
— Ты готова говорить со мной? — спросил он.
— Смотря о чем. Я хочу, чтобы ты ответил на мои вопросы.
— Согласен.
— Но ты в порядке? — поинтересовалась она.
— Да.
— Ты знаешь, кто убил Гарри? — ее вопрос удивлял своей прямотой.
— У меня есть серьезные подозрения, но нет доказательств.
— Кто?
Уит нервно сглотнул.
— Человек по имени Грег Бакмен, которого называют Бакс. Он — бывший сотрудник обанкротившейся энергетической корпорации, а сейчас крутится в криминальной среде Хьюстона. Дойл доставлял деньги для сделки по продаже наркотиков. Бакс убил его, чтобы присвоить эти деньги, а Гарри на свою беду оказался не в том месте и не в то время.
— Но почему Гарри находился рядом с этими людьми?
— Бакс связан с Беллини.
— Где твоя мать, Уит?
— Я не нашел ее. Пока. — Ложь так легко соскользнула с его языка, что он закрыл глаза, удивляясь самому себе.
— Зачем ты поехал в Хьюстон? Это что, неосознанное решение, зов инстинкта?
— Я хотел быть здесь на случай, если Гарри найдет мою мать. Я не мог сидеть сложа руки и ждать.
— Полиция Хьюстона хочет с тобой побеседовать, Уит.
— Хорошо. Когда?
— Как можно быстрее. И вообще, в чем проблема? Может быть, тебя сегодня на весь день заангажировали? — По голосу Клаудии чувствовалось, что она начинает терять терпение.
— Сегодня никак не получится. Завтра или в понедельник. — Уит надеялся, что к этому времени игра закончится и Ева будет надежно спрятана там, где ее не смогут у него отнять. — Мне очень жаль, что у тебя такой напряженный график. Если ты действительно хочешь мне помочь, Клаудия, направь усилия полиции на Грега Бакмена, но учти, что он очень опасный тип.
— Не получится. Мы с тобой должны вместе побеседовать с полицией или с людьми окружного прокурора. У меня есть подруга, работающая в отделе особых преступлений; она может нам помочь.
— В данный момент я не намерен говорить с кем бы то ни было, кроме тебя.