Каждый уважающий себя юный немец, если ему предложить выбрать между BMW и Mercedes, выберет электросамокат, так он бережёт экологию. Чуть повзрослев, немцы пересаживаются на велосипеды, так они тренируют сердечную мышцу. Мышца им нужна для офисной работы, для секса после работы и активного спорта после секса. А кто покупает миллионы немецких машин, спросите вы вслед за классиком? Спуститесь под землю, на папину парковку ― ответ очевиден.
Даже в 1945, после массированных бомбардировок, Потсдам смотрелся благородно, как побитый шпаной аристократ. Любимое место немецких королей обязано было сохранять лицо, несмотря на очередное национальное унижение. Именно здесь в 1933 году Гитлер и рейхспрезидент Гинденбург скрепили символическим рукопожатием победу нацистов на выборах. Не удивительно, что лидеры трёх держав-победительниц выбрали этот город летом 1945, чтобы обсудить будущее Германии и свободной Европы.
Сейчас в это трудно поверить, но в те дни было совсем не очевидно, что у Германии есть будущее, очень уж она надоела всем. Черчилль предлагал разделить её на отдельные земли, но победила точка зрения Сталина ― быть Германии единой. Тиран оказался великодушнее и дальновиднее мстительного демократа.
Именно здесь Трумэн, как бы невзначай, сообщил Сталину плохую для русских новость: Америка успешно испытала атомную бомбу. Сталин в ответ даже усом не повёл. Вечером он позвонил в Москву и приказал занести этот факт, про усы, во все учебники и энциклопедии. А с Германией вышло как обычно, ни нашим, ни вашим, то есть ― по-другому. История ― дама своевольная, на государственных переговорах отмалчивается, при подписании важных документов хихикает. В итоге Германия разделилась на две зоны оккупации: советскую и западную. В советской немцы строили будущее всего человечества, а в за- падной ― зарабатывали себе на трёхразовое питание. Что случилось тут потом, читайте в учебниках, они помнят: блокада за- падного Берлина, противостояние танковых армад, Берлинская стена, речь Кеннеди, Карибский кризис, джинсы, жвачка, мечты об объединении и наш с вами Горби. Горбачёву хватило политического таланта не похоронить себя под развалинами падающей Стены, напротив, он навсегда вошёл в историю как разрушитель ненавистного немцам символа. Умный человек, недаром член Политбюро и Генеральный секретарь.
Однажды ночью, когда Стена исчезла, первым проснулся Западный Берлин и набросился на собрата. С тех пор про Восточный Берлин ничего не слышно.
А мы с женой поехали дальше в город Франкфурт, который на Майне. Позорно сбежали из Потсдама, как сбегают от слишком красивой женщины. Этого, дети, вам тоже не объяснишь. Скажем так, мы побоялись увязнуть в роскоши, остаться тут навсегда. Стыдно, мы даже вслух произнесли это бранное слово ― эмиграция. А что такого, кровавый путинский режим двадцать лет дует нам в паруса, плывите, мол, и не оглядывайтесь. А может, действительно, пора? Сбежать в одних носках, очнуться богатым и свободным в сладких объятиях чужой ухоженной страны. Но где, где найти такие носки? Нет, эмиграция не для нас. Какой смысл проснуться в центре демократической Европы и сразу уткнуть взгляд в смартфон: как там борьба за екатеринбургский сквер, прошли ли демократы в Мосгордуму, и что про это сказал мудрый Парфёнов. Где родился, пусть там мне и будет хорошо, говаривал один мой институтский товарищ. Серьезный оказался эксперт по переселению народов.
Так мы успокаивали себя, направляясь на электричке во Франкфурт. Скоростной поезд мчал нас к третьему и последнему городу из запланированных. Мчал, но не домчал. В купе было четыре пассажира, общение, как полагается, начали на плохом английском. Оказалось ― все четверо из России. Кто сказал, что от себя не убежишь? От своих соотечественников не убежишь тоже. Вышли мы из вагона на одну станцию раньше, но совсем не потому. Ноги сами вынесли нас из купе, и сильно ошиблись. Ноги, они плохо разбирают разные немецкие надписи.
― Тогда такси?
― Да!
― А есть тут Яндекс-такси?
И мы побрели в тщетной надежде, только колесики чемоданов нервно подпрыгивали на камнях мостовой. Что за манера выкладывать мелкой мозаикой все тротуары? Они что, не в курсе про обязательные велодорожки? Служащий из будки рукой махнул в другую сторону, мол разворачивайтесь, потом вышел сам, потом отчаялся объяснять и отконвоировал нас лично. Оказалось, что до трамвайной остановки, да вот же она, пятнадцать шагов. Он ещё и билеты нам купил, добрый человек. Это был единственный немец в Германии, говоривший с нами на немецком до победного. Мы смотрели на него с подозрением, ждали, когда он расколется, заговорит нормально.