Салатовые сланцы черпают в себя пыль, пока дачные домики сменяют друг друга.
Бордовая Бочка издалека как будто здоровается, поджидая на пустыре Тимку с ракетками. Только вот Аленки рядом что-то нигде не видно.
«Чего это она? — думает Тима. — Уж не могла же она забыть о встрече!»
Вот и вовсе к ее воротам приближаются. И что же это? Опять стучать по ним палочкой придется, ждать?
Стоит секунду помедлить, зацепиться взглядом за узоры Аленкиных голубых ворот, как что-то хватает Тимку за шиворот исподтишка, да резко тянет на себя, затаскивая в кусты. В этот раз он даже не думает о том, чтобы закричать. Тима лишь прислушивается к дыханию позади себя, а сам боковым зрением замечает отряхивающуюся Алсушку — понимает, ее тоже толкнули.
На свой страх и риск мальчик оборачивается.
— Молчите, дураки! Сейчас всю конспиракцию мне испортите!
Тимка облегченно выдыхает — «похитила» их Аленка. Ее боевой дух, согнутые в готовности колени и сморщенные в концентрации брови внушают интерес к происходящему, а черная куртка Ди Каприо с большого плеча с красной, как будто светящейся полоской, подчеркивают ее бунтарский образ и отрывную натуру.
— Может, «конспирацию»? — поправляет Тимка, улыбаясь, до сих пор не понимая причину скрытности.
— Отстань, я так и сказала.
— Ну и чего ты тут сидишь? Червяков коленками собираешь?
Аленка задумчиво вздыхает, продолжая не смотреть другу в глаза.
— Понимаешь, с тех пор, как уехал Ди Каприо, что-то в селе переменилось... как будто ветер подул в другую сторону...
Тимка непонимающе облизывает палец и направляет к небу, пытаясь убедиться в словах Аленки.
— Ну... ну да, вроде. А что?
— Да я не в этом смысле, дурень! Странные вещи происходят в селе, говорю. Вот, выясняю, что. Давайте, смотрите со мной. Сейчас будет зрелища вагон!
Колючие ветки с листьями раздвигаются и открывается вид на дачу напротив Аленкиных голубых ворот.
— Чего, на буржуйские земли посягаешь? — в шутку подначивает Тима.
Буржуйская территория начинается с короткой ажурной арки, несущей в себе больше эстетику, чем защиту от незваных гостей, и простирается до пустыря с Бочкой. Почему площадь значительно больше обычных дач? Семья Ким выкупила и объединила два участка в один.
— Да сдались мне их «земли», Тима! Тут такое сейчас будет, тако-ое! Настоящая война кланов!
— Кто с кем?
— Сестры-близнецы борются за территорию дачи. Видишь, машину? Вот, это одна из сестер приехала на разборки. До вашего прихода повыла немного, да вот, притихла. Не открывает ей буржуйская родня, не впускает внутрь. Но я уверена, что на этом она не остановится, и продолжит! Потерпеть только чуть-чуть надо, момент выждать! Да я и не удивлюсь, если сюда сейчас сам Малахов приедет репортаж снимать, честное слово!
Сидят, «выжидают момент». Как будто керосин воздух заполняет, еще немного, и, чувствуется, что рванет! А драму Аленка с Тимой любят. Пристраиваются поудобнее, Алсушку в центре сажают, а сами пальцы в сетку суют за Аленкины владения, срывая и тихонько пожевывая смородину. И Алсушка искренне радуется, что оказалась в одной ситуации со старшими. Ей интересно просто быть частью их взрослого загадочного мира, даже если те сидят на месте и ничего не делают.
Пахнет мокрой пылью. Прямо как после дождя. А это соседская дочка тети Светы, Маринка, побрызгала снаружи шлангом, чтобы дневная духота поскорее осела и дала волю ночной прохладе. Воздух пропитан летом…
Вдруг хлопает дверь покоцанной Шевроле, и показывается женщина с каре, одетая в шерстяное пальто явно не по погоде. Хлюпая полусапожками по пыли и поскальзываясь на каждом шагу, она нетерпеливо стучится в короткие узорчатые ворота. Кричит:
— Открывай, сестра!
Безуспешно. Раз попробует, два — никакого ответа.
Но жильцы ведь точно на даче, Аленка своими глазами видела детей, играющих утром на площадке. И с тетей Кристиной, матерью близнецов, на днях вместе в очереди стояли, пока покупали Олесины помидоры…
— Я тут буду сидеть! — надрывается пуще прежнего женщина. — Если через пять минут не откроешь, Кристина, то к участковому пойду жаловаться!