— Мда, сегодня без соревнования получилось, — с досадой вспоминает Тима.
— Подумаешь, на завтра перенесем! Ракетки у меня можешь оставить. А пока…
— Что, пока? — даже в темноте Тима замечает хитрый прищур и ухмылку подруги.
— Даешь бег на короткую дистанцию! От конца стены Буржуев до моих ворот!
Тима всегда готов, даже если б Аленка разбудила его в три ночи. Все, лишь бы доказать, что он быстрее нее!
— Гото-о-овься! — дети присаживаются, обозначив на пыли начало полосы прочерченной носком линией. — Пли!
Тима усердно машет частями тела, подстраиваясь под поток ветра: он впереди! Еще немного усилий для рывка, еще немного правильного дыхания, и все! Он выиграет! Наконец-то заставит Аленку понять, что он — достойнейший противник!
Но боковое зрение не врет: под конец видит, как Аленка его опережает. Ее силуэт мелькает мимо него и первым дотрагивается до голубых ворот финиша.
— Я победила! — ликует подруга, подпрыгивая и восстанавливая дыхание на месте. — Снова, снова победила!
Тиме не хватает каких-то пары секунд для триумфа. И опять горечь поражения будет поедать его тело изнутри…
А на следующий день, когда бабушка Тимы гонит его до завтрака поливать елки снаружи дачи, «пока солнце не поднялось, иначе те сгорят», Тима застает Алсушку за сеткой, как всегда машущей ему рукой.
— Феюшка-Тимофеюшка!
Вроде улыбается. Да и черные свежие косы заплетены, и румянец на щеках играет…
Но вчера ведь Алсу так и не появилась. Вдруг она все-таки вернулась на пустырь, к воротам буржуев, а все уже разошлись по домам? Может, в итоге она возвращалась расстроенная домой, понурив голову, сжимая в руках сборник сонника, который так хотела всем показать?
Отчего-то мальчику становится совестно.
— Феюшка-Тимофеюшка, а чем все закончилось в итоге?
Тима игнорирует и вопрос, и оставленный возле крайней елки шланг, топящий ближайший муравейник.
— Меня папа просто не пустил обратно к вам... Сказал, что слишком поздно уже было...
Оживленный Тимка спасает муравейник и направляет поток воды в другую сторону.
«Так вот оно что!»
Даже на Алсушку взгляд обращает, одаряя ту поддерживающей улыбкой.
— А сонник-таки нашла?
— Нашла-нашла, конечно нашла! — ликует Алсушка, чуть не запнувшись от радости на месте. — Подождешь минутку, я тебе сейчас и зачитаю, а?
Что только не сделаешь ради девочки, которую жалеет все село. Так уж он воспитан, так уж и поступит.
Повторно рассказывает свой сон, описывает в деталях «тень», отождествляя ее как нечто одушевленное, живое, движущееся. Не забывает и про чувства, ощущения, от «какого лица» шло повествование, и какие ключевые предметы по пути ему встречались.
Алсушка долго анализирует и, не без помощи Тимы, который помогает проговорить и объяснить некоторые мудреные заковыристые слова, приходит к такому выводу:
— Говоришь, тень непонятная? Стоит, выжидает? Скоро она выйдет на свет! Покажется во всей красе. Близкие люди тебе помогут: первый будет к тени ближе остальных, другой поможет ее поймать, третий будет так ее бояться, что потеряет всего себя, а четвертый потонет в ненависти к тени. А ты сыграешь ключевую роль. Какую — непонятно, но ты всегда будешь рядом с ответами, правдой и…
— Да ну, бред какой-то! — не сдерживается Тима, чье желание развлечь Алсушку после вчерашнего фиаско окончательно испаряется из-за услышанного.
— Ничего не бред! — не унывает Алсу. — Может, тень — значит какая-то проблема твоя? Или человек? Тайный незнакомец или… нечисть!
— Еще одна! Заладили все: «нечисть-шмечисть»! Единственная нечисть в селе — это Аленка!
Так проходит беззаботное лето две тысячи девятого года. Последнее в своем роде.
Семья Аленки уезжает раньше других ребят, чтобы по дешевке закупиться канцтоварами и формой на вырост к школе. После — Тимка.
В августе Олеся разносит оставшиеся ведра с Юсуповскими помидорами, пытаясь сорвать финальный джекпот с дачников, чей летний сезон близится к концу.