Зарывается в свое укрытие обратно.
На иголках так просиживает до трех ночи, а потом не замечает, как начинает клевать носом.
Только отрубается — вздрагивает, как опять что-то мимо нее мелькает. Какая-то живая тень. По сторонам озирается, как дикий зашуганный зверь, да жмется боком поближе к изголовью кровати бабушки.
Все кажется зловещим: и кровать собственная справа, и стул со сложенным на нем покрывалом, и хлопающее от ветра окно. А особенно шкаф: с него глаз больше всего не сводит.
Никак не заснет. Сама-то очень хочет, организм уже медленно отключается, но эти посторонние звуки и пляшущая в темноте фигура никак не дает покоя.
Существо смеется. Кричит сквозь оглушающий звук тишины и медленно сводит Аленку с ума.
Хоть и не видит напрямую, не застает никого лично ни разу, но Аленка почти не сомневается, что он здесь. Хворост.
«Просто умеет исчезать, когда его кто-то замечает — точно, наверняка!»
И еще Аленка знает, что стоит ей прозевать, уснуть, проигнорировать внутреннее предчувствие — и оно ее сразу поймает. Да оно ведь того и ждет! И будет ждать сколько угодно, пока Аленка не сдастся.
Долгая бесконечная ночь наконец-то подходит к концу. С восходом солнца, криком петухов и подметающей крыльцо Олесей где-то вдалеке, все страхи забываются.
С наступлением зари темнота меркнет. А вместе с ней исчезает и тревога. Как и сам Хворост.
Измученная Аленка с мокрой от пота ночнушкой залезает на свою кровать и наконец-то засыпает. Правда, ненадолго. Уже в девять часов Аленку будит ни о чем не подозревающая бабушка.
Девочка чувствует себя разбито. Ловит себя на мысли, что в таком состоянии пропадает желание купаться, резвиться, да гулять с ребятами в целом. Это ее ужасает.
Она не хочет, чтобы так прошло все лето.
Поэтому нужно придумать, как победить Хвороста.
11. 2010. Лимонные карамельки
Теперь о Хворосте слышится отовсюду. Даже от взрослых.
«Не гуляйте допоздна, а то за вами придет Хворост!»
«Не ври, а то Хворост утащит в свою конуру!»
«Читай книжки на лето, и Хворост останется довольным, пощадит тебя».
Вот и Тимка с Аленкой гуляют по пустырю, обсуждая Хвороста. В последнее время это становится их излюбленной темой, хоть и девочка до сих пор не говорит другу о том, что существо уже второй год подряд тревожит ее сон.
Грязно-бордовая Бочка словно поддакивает активно жестикулирующему Тимке, протяжным скрипом напоминая о своем присутствии.
— Бред какой-то, — возмущается Тима. — Я вчера как дебил возле костра часа три просидел – тишина! Шарахался от каждого звука – все не то. Нет никакого Хвороста!
— Действительно, дебил, — утешающе кивает Аленка, внутри признаваясь себе в том, что сама бы также дрожала от каждого шороха. — Жизнью рисковать ради какого-то Хвороста. Да и с чего бы ему на глаза тебе так просто попадаться? Он же не глупый.
— Но хочется ведь узнать больше! Про Хвороста! Как и тебе, кстати, тоже.
— Ну и как? Доразузнавался?
— Ой, да ну тебя! Ты ж вообще первая меня на это надоумила!
Аленка представляет, как Тимка старательно выстраивает пирамидку из хвороста, как поджигает его, а огонь медленно разгорается, освещая вид на сад с розами и бесполезными однолетними цветами рядом.
Смогла бы она так?
Без хитростей напрямую встретиться лицом к лицу со страхом? Дать зверю отпор? Вчера вот, например, не смогла…
А что, если бы Хворост все-таки показался?
Если бы появился посреди кромешной темноты, освещаемый огнем. Если бы присел с Тимкой возле костра, поджал под себя деревянные ноги, вытянул бы длинные руки-спички, да зловеще бы засмеялся. От того, что наивная еда сама к нему пожаловала. Добровольно.
У Аленки аж сердце сжимается от одной картинки, что уже умело подбрасывает ее творческое сознание: как на лучшего друга набрасывается чудище и принимается живьем пожирать.
И уже нет никакого желания шутить, подначивать Тиму да зря храбриться. Она подходит к нему, кладет свою грязную ладошку на плечо, вкладывает в это действие всю искренность и переживания, да тихо произносит:
— Пожалуйста, не делай так больше.
Тимка на секунду становится серьезным, но после скованно улыбается и пробует отшутиться:
— А чего? Испугалась, что ли?
Вот ведь проказник! Скажи он подобное неделю назад, и Аленка сразу бы придумала что-нибудь колкое в ответ, но не теперь, когда над селом висит реальная угроза.
— Ты не должен терять голову и забывать о том, что Хворост — хищник.