Выглаженная форма висит на гвозде, ожидая следующее собрание. Сначала он отказывается от пиджака и куртки с эмблемой страны и гордой надписью «полиция», а теперь и рубашку изредка напяливает по будням.
«Мамина гордость» однажды понимает, что все эти фентифлюшки, марафет – яйца выеденного не стоят, если дел серьезных нет. Весь спектр его задач заключается в периодичном обходе дач, хотя бы раз в месяц, и публичном отчете перед дачниками. Гордая, полезная, казалось бы, профессия, в этом селе несет в себе суть сторожа. Сидеть на месте целый день и ничего не делать – это для Виктора невмоготу только в первые лет пять службы. Но потом он привыкает. И даже успокаивает себя тем, что «а ведь могло и этого не быть».
Осознание подмены понятий выводит Витю немного из колеи, но к своим обязанностям тот все равно подходит с душой. Прилежно напяливает сланцы поверх замызганных шорт в маленьких дырочках и сероватой мятой майке, отсиживает в своем «кабинете» положенный рабочей день, и заваливается спать. Одевается в форму теперь исключительно на собраниях в назначенный день у Бочки.
Ведет лист посещаемости дачников, с придыханием дрожащими ручками ставит плюсик в каждой колонке рядом с фамилиями отдыхающих, не забывая приговаривать: «Для отчетности это… для отчетности…»
А сам хранит и бережет эти листочки, как сокровище Эльдорадо. Подшивает их в бежевую папку с кричащим названием «Дело» и убирает к себе на полочку. Потому что ничего другого у него нет…
У Аленки аж глаза на мокром месте становятся после откровений участкового. Да и тот, кажется, уже тихонько плачет… Но Тима берет ситуацию в свои руки, хватает Аленку под руку и силком вытаскивает на улицу, небрежно попрощавшись напоследок.
— Да я тебя тяну, да тяну, пытаюсь вытащить наружу, а ты уперто встала, и стоишь! — возмущается Тимка, когда одинокий домик участкового остается позади.
— Так мы же и шли, чтобы выведать все у Виктора Михайловича! Напомнить, чья это была идея?
— Откуда ж мне было знать, что он в стельку пьяный будет?
— Ну и что? Зато узнали вон сколько всего!
— Ага, даже больше, чем нужно…
Подумать о чем теперь точно будет.
— И что будем делать теперь?
— Пошли ко мне видики смотреть, — предлагает Тима. — Остальное завтра.
Зеленые ворота открывает сам. Бабушка с дедушкой возятся в саду, машут ребятам руками. На улице прохладно, поэтому можно и в помещении посидеть, жары нет, не запарятся.
Пока Аленка листает обложки дисков с фильмами, выбирая между «Инспектором Гаджетом» и «Стюартом Литтлом», Тимка набирает целый поднос всякой всячины, тащит в комнату, но спотыкается о порог, и все успешно летит вниз. Посуда не разбивается, но варенье на глазах смешивается с чаем и всей этой смесью выливается на ковер.
Тимка тут же принимается размахивать руками от сожаления.
— Блин, я же так долго накладывал это все!
— Ну и как? Донакладывался?
Аленка томно вздыхает и по-хозяйски направляется в сторону неработающей электрической духовки, на которой обычно висит мокрая тряпка, но на привычном месте ее не находит.
— Тим? А где духовка ваша? Я в ней еще журналы с Ранетками прятала, помнишь?
— Украли...
Выдает это так просто и непринужденно, как часть светской беседы.
— Чего? — подбегает обратно обескураженная Аленка. — И у вас украли?
— Угу…
— И ты не сказал мне?
— Я вообще никому не сказал.
— Да уж, молодец! Отличился по полной! Еще скажи, что только поэтому мы ходили сегодня к Виктору Михайловичу!
— Просто дед не хочет это в балаган превращать — то, что произошло с буржуями на собрании. Он человек советский, верит, что само по себе все разрулится. У нас и красть-то нечего, тот идиот забрал духовку неработающую! А я и не собираюсь лезть. Мое дело — самому докопаться до истины, и как можно скорее.
— Духовка-то неработающая, но журналы жалко… я бы с удовольствием их сейчас перелистала. Но Евгения Павловича я уважаю, он свое дело знает!
Аленка находит-таки тряпку на подоконнике, мочит на улице шлангом, возвращается в комнату и садится на корточки, начиная активно оттирать ковер.
— Чего рот раскрыл, Тима? Отойди, убирай давай плошку, смотри, дальше все растекается! Тут оперативно действовать надо, а то мураши в дом набегут, фиг от них потом отделаешься! — Аленка делает паузу, расслабляет сморщенные до этого брови и кладет руку Тимке на плечо. — Ну ты это… не переживай. Найдется вор! Рано или поздно точно найдется…
— Спасибо, — просто отвечает Тима и уносит обратно посуду, ступая липкими голыми ногами по деревянному паркету.