Клэ-Р всегда считала, что думает быстро. Жизнь гианы мгновенна: или улыбнуться, или во тьму Лестниц нырнуть. Или на колени упасть, штаны гостю развязывая прямо в жилом коридоре, по которому в любой миг пройти могут. Но можно и еще быстрей думать. Особенно, когда твоему партнеру в лоб четырехгранный болт смотрит. Ведь не промахнется кухонник проклятый, хотя глаза так и бегают.
— По рукам, — сказала Клэ-Р и улыбнулась как раньше, по-ночному. — Только гейс дай. За всех. До берега друг друга не тронем. И мы поклянемся.
— Ого, мой гейс тяжелее серебра, сразу нас на дно утянет, — разбойник засмеялся. — Значит, дева вдовствующая, пошутить ты тоже любишь? Ну и хорошо. Меня, к твоему сведенью, Морверном кличут…
Клэ-Р сидела на вещах и доброжелательно улыбалась молоденькой красотке — та, тоже уселась на пожитках бандитских, и тоже пыталась улыбаться. Или скалиться. В любом случае гримасы выходили дерганные. Действительно, больная. Уж на голову, точно. И почему раньше такой хорошенькой казалась?
Мужчины прогуливались между пнями. Разбойник что-то рассказывал, обводил рукой бухту. Лапа у него была не сильно большая, но до того заскорузлая и мозолистая, что запросто за дарка примешь. Впрочем, Клэ-Р уже почти не волновалась. Арбалеты разбойники демонстративно оставили на вещах, и надо думать, шансы уравнялись. На их мозолистые хапалки и ножи, у нас настоящий дарк имеется. Пожалуй, Сиплый и выхватить клинки им не даст. Вон, топает по гальке, бородой согласно трясет. Хорошо, бороду успели в порядок привести. Не отклеилась бы. Влажно здесь.
День тянулся медленно. Разбойники костерок разложили, хотя и так тепло было. Потянуло копченым, ароматным. Клэ-Р невольно сглотнула слюну. Позавтракать не удосужилась, и так было не очень-то хорошо. Луикский ширитти не лучше крысиной отравы. Ну, Сиплый, тоже о завтраке не вспоминал. Ему было тяжеловато по совершенно иным причинам. Сейчас огр сидел, на море смотрел. И не надоест же криволапому.
Кухонник, хлопотавший у костра, вдруг направился к соседям. Нес что-то нанизанное на лучинки. Сказал, хмурясь:
— Угощайтесь. Пока еще наши хозяева заявятся…
— Спасибо, — растерянно сказала Клэ-Р, неловко беря лучинки с угощением.
Кухонник кивнул и направился к своим.
— Определенно неравнодушен, — просипел огр, принюхиваясь. — Это что ж за лакомство?
— Колбаса. Тухлая, наверное, — пробормотала Клэ-Р.
Но пахло не тухлым. Аппетитно пахло. И само угощение: кусок хлеба, как-то хитро свернутый, нанизанный на лучинку заодно с обрезком колбасы, поджарившийся и пропитавшийся жиром, выглядел истинным лакомством.
— Ешь, — сказала Клэ-Р.
— Вообще-то я не хочу, — заметил дарк, с удивлением оглядывая яство. — Да и борода опять испоганится.
— Жри! Иначе мысли у них испоганятся. И так, наверное, подозревают.
Свою горячую колбаску гиана пока положила на сук. Повозилась в своем мешке с припасами. Из достойного только прессованные в меду орешки нашлись. Пару плиток Клэ-Р как раз в тот поход на рынок купила. Теперь в горло не лезли. Как раз случай от них избавиться.
Соседи следили, как Клэ-Р подходила. Гиана развернула чистый платок, протянула сладости девушке:
— Хороший мед. И орешки неплохи.
Блондинка глянула нехорошо. Её глаза начали желтеть. Клэ-Р непроизвольно попятилась.
Старший разбойник хохотнул:
— Э, да не пугайся. Племяшка недавно меда так объелась, что и видеть его не может. Клади на тряпку, да сами подсаживайтесь, сейчас горячего похлебаем. Что у нас там в кипятке, Эри?
— Липовый цвет, храння осенняя, ну и мед для сладости, — буркнул, помешивающий в котле, кухонник.
Отвар вышел душистый. Клэ-Р не торопясь сжевала до изумления вкусную колбаску. Щетинистый Морверн рассказывал о том, как со скал сайдусу удить. Рыжий кухонник поддакивал — видно тоже был не дурак с удочкой попрохлаждаться. Сиплый одобрительно кивал, ковыряя в недрах бороды лучинкой. Клэ-Р прихлебывала из их с огром здоровенной кружки и думала, что так и бывает: шутят, зубоскалят, а потом сразу в ножи. Немного успокаивало поведение девушки: блондиночка сидела неподвижно, пряча лицо под завесой пшеничных кудрей. Кружку держала не очень ловко. Нет, видимо и правда нездорова.
— Ага, вот и хозяева пожаловали, — Морверн смотрел на приближающуюся лодку. — Эй, Эри, глянь-ка. Уж не по тебе ли соскучились? Вот смеху-то…
Клэ-Р едва не подавилась орехом: в лодке сидели давешние красотки. На веслах сидели. Гребли. О, Добрый бог, что на свете делается? Особое моряцкое издевательство, не иначе.