— Если бы я знала их хуже, то подумала бы, что он обдалбались чем нибудь, например, кошачьей мятой, — с отвращением ответила она.
— Я попрошу не упоминать эту дрянь в стенах моего заведения! — директор невольно повысил голос.
— А-а-а, так вы видели, как она работает, — с пониманием кивнула Лилиан мрачно ухмыльнувшись.
— На своё счастье, только читал. Мне этого хватило чтобы понять всю опасность этого… Вещества.
— А я видела, — девушка опустила взгляд сверля им пол, — даже слишком часто. Видела, как с его помощью превращают вполне нормальных людей в ничтожества. Видела, как они умирали от ломки или передозировки, — она резко подняла взгляд на директора, — видела, как эта дрянь превращает тех, кому ты хоть немного веришь, в тех, кто хочет изнасиловать тебя или подсадить на эту наркоту, чтобы получить себе ещё одну дозу, но чаще всё вместе и сразу, — злобно рыкнув она продолжила более спокойно, меняя тему, — не собиралась я обижать пацана, нужен он мне. Новенький, просто заблудился, а я его, видимо, напугала, выскочив из-за поворота, вот и заверещал, разревевшись от испуга. А ещё на улице жил столько. Слабак, — стараясь снова не разозлиться, Лилиан глубоко вздохнула, — я что ли виновата, что в том коридоре уже много дней нет нормального освещения, а мне это нисколечко не мешает.
Опершись лбом о руки, Аристарх задумался. Всё только со слов детей. Никто из преподавателей и персонала не видел всей картины. К счастью никто и не пострадал. Со слов Лилиан она всего лишь оттолкнула их от себя, заставив лишь особо ретивых упасть. В медпункте это подтвердили.
Удалось ли избежать огласки и что делать дальше? Молчание сверху приобретало неприятный оттенок. Однозначно было следующее: девушку всеми силами нельзя провоцировать, благо она и не лезла ни к кому специально, предпочитая избегать контактов. Размышления прервал вызов интеркома.
— Аристарх Фёдорович, с вами хотят поговорить представители Альянса, сказали, что это срочно.
— Отлично, — с лёгкой надеждой ответил он, так как, возможно, это был ответ на его вопрос. Альянс активно искал одарённых биотиков-подростков для обучения, правда на миг его смутило, почему они не забрали её сразу, — Спасибо, соедините через минуту, — ответил он, подняв голову, — ты свободна, Лилиан. Разберёмся с этим инцидентом позже.
Безразлично пожав плечами Лилиан бодро вскочила со стула и вышла из кабинета, стараясь быстрее уйти от не самого приятного времяпрепровождения.
Когда она только попала сюда, после не самой приятной беседы с органами опеки и спецслужбами, то сразу поняла, что всё будет далеко не так, как она надеялась. Через пару дней её отвезли в какую-то больницу, где долго измеряли со всех сторон и около часа промариновали в устройстве замера биотического потенциала, после чего врачи вылетели из кабинета бормоча что-то нечленораздельное. Чуть позже ей пришлось, не смотря на несовершеннолетие, подписать стопку документов, которую даже прочитать толком не дали. Она успела заметить только подписку о невыезде без срока действия. Тогда к ней пришло сознание, что всё будет почти так же, как и раньше, из одной клетки она просто перепрыгнула в другую, более комфортабельную. Из-за этого её склочный характер снова быстро набрал обороты, что не раз ввергало её в неприятности которых она не искала.
За эти несколько месяцев она умудрилась не один раз побывать в местной «карцере». Так называли небольшую комнатку без окон, в которой из мебели была парта, стул и шкаф с многочисленными датападами содержавших в основном учебные материалы и несколько пособий для проблемных детей по социализации в обществе. А также простенький санузел и, главное, тяжёлую железную дверь с окошком для передачи еды.
Впрочем, во всём этом был и плюс: сейчас никто из тех, кто достаточно хорошо её знал, не стал бы вставать у Лилиан на пути, предпочитая просто уйти с дороги. Хотя так было не всегда, ведь толпой завалить можно «любого» зверя. Или если обладать полным отсутствием интеллекта.
— Эй киска, ты откуда такая красивая? — послышался наглый голос. Чуть развернув голову, Лилиан увидела и его обладателя. Это был один из новеньких, на вид лет шестнадцати, с тремя мерзкими шрамами через правый глаз, который теперь заплыл бельмом и явно был не зрячим. Девушка не знала и знать не хотела его имя, но вот характерные шрамы рассмотрела хорошо и даже позволила себе обернуться полностью, более внимательно осматривая владельца.
— Что, понравилось? — усмехнулся он, — дам рассмотреть поближе, пока мы с тобой хорошенько повеселимся.