- Жених? – насмешливо, но насторожено переспросил Вася, но тут его осенило, - вы – Бьорн!
- А вы? – Бьорн пришел в замешательство.
- Я ее брат, - признался Вася.
- Вы говорите по-норвежски, перестаньте говорить по-норвежски, - простонала вдруг Алиса по-английски.
- Алиса, девочка моя, - залепетал Бьорн по-английски, прижимая ее к себе - я никому тебя не отдам, моя маленькая. Больше никто не посмеет тебя обидеть…
- Бьорн, - произнесла она, не открывая глаз, - это и правда ты?
- Я, моя хорошая, - он уткнулся губами ей в ухо, - кто это был? Кто на тебя напал?
- Мне тоже хотелось бы знать, - сказал Вася по-английски и тут же добавил по-русски, - особенно, в свете того, что он сейчас лежит в моем багажнике.
Алиса распахнула глаза.
- Это был какой-то румын, - сказала она по-английски, а по-русски добавила, - Олег, поклонник-психопат, из бывших…
Вася кивнул. Алиса снова закрыла глаза и прижалась к Бьорну. На ее лице было написано такое блаженство, словно лежать под лавочкой с разбитой головой – это лучшее занятие на свете. Вася впервые видел ее такой… влюбленной, и когда она принялась гладить своего норвежца по шее и тереться носом об его грудь в свитере с оленями, Заваркину стало неловко, как будто он подглядывает в щелочку.
- Нам нужен врач, - Бьорн гнул свою линию, - и как можно скорее!
- Не хочу врача! – буркнула Алиса, - как ты меня нашел?
- Получил твое сообщение, а, приехав сюда, просто спросил, куда пошла самая красивая женщина на Земле. Все без исключения мужчины и одна девушка-гей указали мне на кирху.
Вася закатил глаза. Ему казалось, что он попал в мелодраму.
- Скажите ей! – обратился Бьорн к Васе, - скажите ей, что ей нужен врач.
- Тебе нужен врач, - сказал Вася по-русски, - это отвлечет всех от того, как я стираю с лица земли твоего очередного вислозадого обожателя.
- Хорошо, пусть будет врач, - быстро согласилась Алиса, - телефон у меня в сумке…
Пока Бьорн копался в Алисином огромном мешке, Вася схватил лопату, которой уложил вислозадого Олега и незаметно подхватил задвинутую за лавочку «беретту». Ни слова не говоря, он метнулся вправо и скрылся за деревьями.
- Куда делся твой брат? – спросил Бьорн. Он вызвал «скорую» и принялся снова терзать кнопки.
- Куда ты снова звонишь? – поинтересовалась Алиса. Она приняла сидячее положение и первым делом поискала глазами пистолет.
- В полицию.
- Не надо полиции! – Алиса отобрала у Бьорна телефон.
- Почему? – не понял тот.
- У меня проблемы с визой, - соврала Алиса, - и медикам скажи, пожалуйста, что я споткнулась и стукнулась об лавочку, хорошо?
Весь день они проторчали в больнице, где Алиса получила бесплатную томограмму и теперь щеголяла пластырем на лбу.
Они ужинали на Dronningens gate 15. Вася, Инга и Бьорн обсуждали Васины снимки, то и дело переходя на норвежский. Алиса не понимала их и требовала переводить. Устав бороться, она покинула их, и скрылась за ширмой, заявив, что хочет прилечь. Бьорн, который не отпускал ее руку, озабоченно посмотрел ей вслед.
- Твой брат сообщил мне, что ты хочешь остаться в Норвегии, - сказал Бьорн, присев рядом на кровать и погладив ее волосы.
Алиса лежала лицом вниз и тихо злорадствовала, что их идиллия нарушена.
- Помню, я упоминала что-то подобное за завтраком, - улыбнулась Алиса и перевернулась на спину.
- Выйдешь за меня замуж? – просто спросил Бьорн.
Алиса не нашла ничего лучше, чем кивнуть.
- Бьорн, учти, она все время попадает в истории, - крикнул Вася из-за ширмы.
- Не все время, - обиделась Алиса.
- Больше не будет, - уверил Бьорн их обоих, ласково гладя ее по щеке.
И они оба ей поверили.
Вася оценил будущего зятя по достоинству: спокойный мужик, не истерик, не тряпка, не дурак, имеет деньжата. Не позволит его любимой дурочке больше кокетничать с психами и обеспечит Алисе здоровую и тихую жизнь, которую она безуспешно пыталась построить в городе Б. К тому же, глядя на них, на то, как выстроено их общение, Вася заметил одну существенную деталь: Алиса не пыталась делать из Бьорна тряпку, как из всех других мужчин, а Бьорн не пытался в ответ продемонстрировать независимость или безразличие. Он просто попал под ее чары, не заметив этого, будто именно этого колдовства ждал всю жизнь, и теперь ему было легко и приятно. А она, наконец, перестанет самоутверждаться за чужой счет.
Алиса после краткой передышки в их отношениях, взглянула на Бьорна по-новому. Он показался ей сильным, намного сильнее любого мужчины, которого она встречала на своем пути. Даже сильнее Васи, в душе которого всегда бушевал девятибалльный шторм из подавляемых эмоций. У Бьорна был баланс. Какое-то совершенно новое для Алисы душевное равновесие, которое, вероятно, было и у других мужчин, пока она не появлялась в их жизни. Алиса с удивлением поняла, что ее разрушительное обаяние не действует на Бьорна, словно тот родился с иммунитетом к ее темной силе. Словно многие и многие поколения норвежских мужчин учились сопротивляться, губительному зову хюльдр, манящему их в непролазные дебри безумия, и передавали свои наработки из поколения в поколение.
Вася принес ноутбук Алисе в кровать. Он был полностью одет и сообщил, что они с Ингой уходят. Бьорн загулькал было что-то по-норвежски, но Вася жестом остановил его.
- Не будем тревожить Алисину расколотую черепушку. Отдыхайте этой ночью здесь.
Бьорн засмеялся и поблагодарил Васю. Они обменялись рукопожатием, Заваркин указал Алисе на лэптоп и покинул квартиру, тихонько захлопнув за собой дверь.
- Ты ему понравился, - сообщила Алиса Бьорну.
- Он мне тоже, - улыбнулся Бьорн.
Алиса едва удержалась, чтобы не фыркнуть. Не мудрено понравится доброжелательному Бьорну, тогда как войти в круг доверия Василия Заваркина, мизантропа, психопата и наркоторговца – задача практически непосильная. Впрочем, он видит людей насквозь, и если он одобрил Йоргесена, то этому мнению стоит довериться.
На мониторе был наклеен стикер с русской надписью «кое-что про твоих друзей». В почтовой программе было открыто письмо. Взглянув на адресную строку, Алиса радостно поерзала: письмо было от Аси.
«Чур, теперь ты за ней присматриваешь;)», - писала она.
Алиса так обрадовалась тому, что брат с сестрой вновь наладили общение, что не сразу заметила, что под этой строчкой в письмо вставлены две ссылки. Одна из них вела на электронную копию общероссийской газеты «Ятъ», другая – на сайт «Последней правды», которую выпускала редакция в городе Б. В обеих газетах была опубликована одна и та же статья с незначительными вариациями, подписанная Анфисой Заваркиной.
- Наконец-то, я узнаю, что ты нарыла, Аська! – сказала Алиса. Бьорн прилег рядом с ней и поглядывал в ноутбук. Алиса обняла его и легонько гладила по голове, перебирая завитки на его макушке, поэтому вскоре его веки стали смеживаться. К тому же текста на русском он пока не понимал, а просто смотреть в экран было скучно.
На протяжении этих четырех лет Анфиса помалкивала о ходе своего расследования, справедливо полагая, что чем меньше Алиса знает, тем крепче спит. Впрочем, она не настаивала. Иногда ее одолевало любопытство, но она больше страшилась узнать правду о ночи в лодочном сарае, чем стремилась узнать правду. Теперь же, когда цепь событий была восстановлена, и Алисе вдруг захотелось увидеть картину целиком.
Алиса выбрала «Ятъ». Во-первых, ей понравился заголовок – «Руководство молодежного движения «Новый век» ставило опыты на детях». Во-вторых, Аська, составляя текст для «Последней Правды» не стеснялась в выражениях, использовала простецкие метафоры, что делало ее материалы насыщенными, даже жирными. Реальные факты, попадая в такую оправу, приобретали форму гротеска, отчего на Анфису все время пытались подать в суд. Она отбивалась от истцов еще на подлетах к предварительным слушаниям, забрасывала их «вещественными уликами», оправдывающими каждое из ее предположений. В основном, это было добро, добытое незаконно: и аудиозаписи, сделанные при несанкционированном прослушивании телефонных разговоров, видеофайлы, созданные шпионскими камерами, скриншоты взломанных переписок по почте и в соцсетях – то есть всё то, что не могло стать уликой на суде или пойти в статью как проверенный факт, но могло выволочь грязное бельишко истца на свет и прополоскать при всем честном народе.