Теперь я перехожу к подсудимым Шпееру и Фриче, которые предстали на настоящем процессе в качестве специалистов.
Шпеер признал, что благодаря его деятельности по мобилизации рабочей силы общее число подведомственных ему рабочих удалось довести до 14 миллионов. Он заявил, что к тому времени, когда он в феврале 1942 года занял свой пост, все преступления и нарушения международного права, в которых он мог бы обвиняться, были уже совершены. Тем не менее, он далее сказал:
«Рабочих доставляли в Германию против их воли. Я не имел возражений против того, чтобы их насильственно привозили в Германию. Напротив, в первое время, до осени 1942 года, я, несомненно, тратил немало энергии на то, чтобы подобным образом было доставлено в Германию как можно больше рабочих».
В последующем рабочие поступали в его распоряжение от Заукеля, он же нес ответственность за их распределение на работу. Он признал, что в августе 1942 года был доставлен в Германию 1 миллион советских рабочих (Р-124). 4 января 1944 г. он обратился с запросом о доставке 1 миллиона 300 тысяч рабочих для использования в текущем году.
Шпеер не выдвинул никаких защитительных аргументов по этому поводу, однако заявил, что начиная с 1943 года он стоял за оставление французских рабочих во Франции, что, в сущности говоря, представляет собой лишь мероприятие смягчающего характера (ПС-1202). Сдержанный характер Шпеера не должен оставлять в тени того факта, что его политика, которую он оптимистически воспринимал и проводил в жизнь, означала самые ужасные несчастья и страдания для миллионов советских семей и семей других стран.
Эта политика еще раз демонстрирует полнейшее безразличие к судьбе других народов, красной нитью проходящее в доказательствах, представленных на настоящем процессе. Никакое моральное побуждение, возникшее в связи с интересами германского народа (я подчеркиваю «германского народа») в конце войны, не может оправдать участие в этих ужасных деяниях.
В отношении обращения с иностранными рабочими основная точка зрения Шпеера состоит в том, что доказательства, представленные по этому поводу обвинением, касаются всего лишь отдельных случаев дурного обращения и не могут относиться к общему положению. Если бы имела место постоянная практика дурного обращения, он принял бы на себя за это ответственность. Обвинение считает, что предъявленные здесь инкриминирующие доказательства, рассматриваемые в целом, представляют собой решающие доказательства по поводу существовавших тогда общих условий, которые были чрезвычайно тяжелыми.
Нейрат, который заявил, что он присоединился к правительству Гитлера с намерением привить этому правительству миролюбивые тенденции и сделать его респектабельным, уже через несколько недель узнал о преследовании евреев, о том, что достойные доверия иностранные, как, кстати, и достойные Доверия немецкие, газеты приводили официальные цифры числа интернированных граждан, выражавшихся в 10—20 тысяч человек. Он узнал, что таких оппозиционных элементов, как коммунистов, профсоюзных деятелей, социал-демократов, уничтожали как политическую силу. Затем последовала кровавая чистка, но Нейрат, тем не менее, не отступал и поддерживал Гитлера в его нарушении Версальского договора. Из показаний Пауля Шмидта мы узнаем, что убийство Дольфуса и попытка организовать путч в Австрии серьезно смутили сотрудников министерства иностранных дел, в то же время пакт о взаимопомощи между Францией и Советским Союзом рассматривался ими как новое, весьма серьезное предупреждение о скрытых последствиях германской внешней политики. Я цитирую слова Шпеера:
«На этот раз сотрудники министерства иностранных дел, по крайней мере, поделились своими опасениями с министром иностранных дел Нейратом. Я не знаю, высказал ли Нейрат в свою очередь эти опасения Гитлеру»
Однако, в то время как Редер издавал приказ об опасности обнаружить «энтузиазм по отношению к войне», фон Нейрат хочет заставить Вас поверить в то, что он не осознавал роста этого энтузиазма. Он, так же, как и Редер, наблюдал последующие события и принимал в них участие, например, в секретных совещаниях, в мероприятиях против фон Бломберга и фон Фрича.