В принципе, особо я в те дела не лез, своей работы было валом. Год пролетел быстро, ученых выпустили на месяц на отдых в закрытом санатории КГБ, и опять закрыли на год в бункере. Как я понял, люди не выдерживали психического напряжения и текучесть была ужасная, состав периодически обновлялся. Твои родители в тот момент работали над проблемой влияния гамма – излучения на человеческий мозг. Поэтому в 83 году чья – то светлая голова включила их в состав группы исследователей… Меня отправили в длительную командировку в Афган, и сведения о том периоде у меня практически нулевые. Домой я попал только под новый 1985 год. Из тех крох информации, что мне удалось добыть, стало ясно, что где-то через год после моего отъезда в лаборатории что – то пошло не так. Связь с бункером прервалась, все сотрудники группы наблюдения КГБ, курирующие лабораторию, исчезли от слова совсем, лаборатория закапсулировалась, все попытки пробиться в середину оказались безуспешными (еще бы, бункер, способный выдержать удар ядерной бомбы), притом, что на подходе к бункеру штурмовые отряды были атакованы неизвестным излучением. Закаленные в боях спецназовцы разбегались в страхе, как малые дети, обмочившись и побросав оружие. А потом, в ночь на 24 февраля случилось то, что впоследствии, после тщательного расследования, в официальных бумагах назовут «прорыв».
-8-
В эту ночь жители близлежащих домов были разбужены подземными толчками и резким звуком высокой частоты, напоминающим комариный писк. Народ в испуге кинулся на улицу, некоторые даже не успев толком одеться. По свидетельствам очевидцев недостроенное здание больницы выглядело размытым и мелко вибрировало, так что дрожь по земле передавалась далеко за территорию стройки. С трех вогнутых сторон здания вырвались призрачные лучи и затерялись вдалеке. Что интересно, как потом выяснилось, в зданиях, лежащих на пути лучей, выгорела вся электропроводка, люди теряли сознание, зафиксированы попытки суицида. Те, кто подошел близко к забору стройки, тоже почувствовали недомогание, некоторым слышался женский голос, напевающий непонятную мелодию. Из ворот выскочили насмерть перепуганные сторожа, которые в ту ночь охраняли территорию стройки. Вокруг них кучками собирались люди и обсуждали происшедшее. Кто-то вызвал оперативные службы. Приехавшие наряды милиции запротоколировали показания сторожей, которые якобы видели неясные фигуры, мечущиеся с дикими криками в клубах густого тумана, словно вытекающего из пустых окон. К словам сторожей отнеслись скептически, однако несколько патрульных отправились в обход и вовнутрь строящегося здания. В неярком свете карманных фонариков мало что удалось разглядеть, однако со стороны морга вторые ворота оказались открыты. Бросив эту безнадежную затею, милиционеры удалились, пожелав всем собравшимся спокойной ночи и посоветовав сторожам не злоупотреблять на ночь горячительными напитками. Народ потихоньку разбредался, бурно обсуждая увиденное. В эту же ночь те, кому так и не удалось уснуть, опять почувствовали слабые толчки почвы и видели неяркие лучи, расходящиеся от здания больницы. А наутро бригада строителей, пришедшая на работу, не смогла попасть на территорию, поскольку ворота никто из сторожей не открыл. Докричаться их не удалось, поэтому один из строителей, молодой человек по имени, кажется, Михаил, перелез через забор и, надо понимать, попал под остаточный эффект неизвестного излучения. Когда строители устали ждать, Михаил открыл ворота. Взгляд у него был отстраненный, он бормотал что-то религиозное. Потом на строителей напало нечто, похожее на человека с окровавленным топором. Это существо, в котором с трудом идентифицировали одного из сторожей, скрутили с помощью бойцов вневедомственной охраны и дальнейшая его судьба мне неизвестна.
Как впоследствии оказалось, в ту ночь под прикрытием неизвестного излучения, научный руководитель лаборатории, некто Криворогов, с группой людей каким – то образом выбрался из бункера, вероятно прихватив с собой один из экспериментальных образцов психотронного излучателя. В дальнейшем он засветился в Украине, где вместе с какой – то бабой создал крупнейшую на то время тоталитарно – религиозную секту «Светлое Братство». КГБ долго и безуспешно пытался подобраться к руководству секты, однако организационная структура «Светлого Братства» была строго засекречена и построена по образцу тайных масонских обществ, где низшие не знают высших, а только нескольких своих «братьев». Там насаждалась жесткая конспирация и взаимная слежка среди адептов. «Светлое Братство» имело крайне сложную и запутанную структуру даже на уровне одной низовой группы, которая включало в себя несколько подгрупп - так называемые «кольца» I, II, III. От собственных имен отрекались, при посвящении каждому давалось новое «имя». «Братья» более высокой степени посвящения знали низших и свой круг, плюс одного «брата» более высокого уровня посвящения, от которого получали команды. Точное месторасположение центров, явочных квартир и собраний определить было крайне сложно, почти невозможно, так как вся информация об этом тщательно скрывалась. Особенность «Светлого Братства», отличающая эту организацию от прочих деструктивных религиозных организаций, состояла в чрезвычайной мобильности секты, которая обеспечивалось тем, что руководство и адепты организации постоянно переезжали с места на место, придерживаясь правила «не более 3 дней в одном городе», меняли конспиративные квартиры, вообще вся организация постоянно находилась в подвижном состоянии, что также крайне затрудняло возможность задержания руководства и адептов, подозреваемых в преступной деятельности. Попытки внедрить в секту агентов заканчивались трагически, поскольку неофитов, по всей видимости, сразу же подвергали глубокому зомбированию психоэнергетическими средствами, в результате чего в структурах личности, прежде всего интеллектуальных, происходили существенные изменения и они попадали в жесткую психологическую зависимость от своих руководителей. Ни одного из этих агентов в живых больше не видели и судьба их неизвестна.