Но бегали они недолго, увидев дядю Ганжу и тетю из райцентра, дети мгновенно успокоились, почтительно поздоровались, и, встревоженный необыкновенной тишиной, из школы вышел сам заведующий, тот самый, на которого в свое время жаловался Гинзбургу Ганжа и которому когда-то взбешенные мужики угрожали выдавить «кошачьи орешки».
То ли угроза подействовала, то ли совесть заговорила и выветрилась дурь из головы, только он давно уже перестал ходить на гулянья да на посиделки и взялся за ум: позапрошлым летом поехал в Полтаву (будто ближе не было) да и привез оттуда женушку, тоже учительницу. Такую молоденькую, что женщины только головами покачивали: «Да она же еще небось куклами забавляется! Ей-богу, как моя тринадцатилетняя Оксанка!»
Женившись, учитель сразу стал солиднее, отпустил усы, бородку и уже ходил не с парнями, а больше со взрослыми. И постепенно его перестали называть Паньком, а величали Пантелеймоном Ивановичем, а девушки, которым он в свое время туманил головы, погрустили-погрустили да и утешились — в объятиях, может быть, не таких ученых, но более надежных парней.
Пантелеймон Иванович долго не отпускал гостей, показывал, где именно будут строить новое здание школы, показал завезенный летом лес с таким видом, словно сам, на собственной спине, перенес его сюда. Расспросив, как идут занятия, много ли еще детей не учится, товарищ Ольга попросила Ганжу проводить ее на один из хуторов: хотела узнать, много ли еще людей не охвачено ликбезом.
— Тут нам еще нечем похвастаться, — искренне произнес Ганжа, идя рядом с товарищем Ольгой. — Заедает неграмотность, как вша, от нее и всякие предрассудки… Только пусти самый бессмысленный слух — поверят. И переспрашивать не будут… Помнишь землетрясение в Крыму?
— Помню. В газете писали…
— То-то и оно, что писали… Лучше бы они не писали об этом… Какой-то грамотей прочитал да и пустил слух по селу: «Крым провалился, соли не будет». Все с мешками двинулись за солью, чуть было магазин не разнесли! Прибежал я на эту ярмарку, давай уговаривать и стыдить людей. Куда там! Прут, словно очумелые, рвут продавца на части: давай соли — и никаких гвоздей! Не успокоились до тех пор, пока последнюю пачку не унесли. Запасли соли столько, что всю Европу посолить бы хватило…
Товарищ Ольга звонко засмеялась, Ганжа же укоризненно говорил:
— Вот тебе весело, а попробовала бы с такими о чем-то договориться — горькими слезами плакала бы!.. Вот, считай, завтра начнем косить. Сколько я крови себе попортил, пока организовал тоз. Кажется, и слепому видно, и дураку понятно: что не под силу одному, то сообща играючи можно сделать! Говорили, думали, спорили, советовались — чуть ли за грудь не хватали друг друга. Решили начать с того, чтобы сообща землю вспахать. Сложились вместе: у кого плуг, у кого лошадь или вол, а у кого ничего нет, у кого руки рабочие. До каких пор вот таким, как Ивасюта, кланяться да землю в аренду сдавать!.. Ну, хорошо, договорились, даже жребий тянули, с чьего поля начать, чтобы никому не было обидно… Думаешь, все обошлось тихо-мирно? В первый же день Иван Приходько подрался с Протасием. Показалось Приходьку, что Протасий плохо его ниву пашет — только царапает плугом… «А, так-перетак да еще и перетак, так ты мне поле портишь!..» Как сцепились — люди едва развели… Измерил я вспаханное Протасием поле, показываю Ивану: «Смотри, чтоб ты ослеп, человек пахал на совесть, а ты пристал к нему!..» А он словно белены объелся — мелко, да и только! Протасий же за своего коня — и домой: «Пускай тебе черти пашут, а ведьмы волочат!..»
— Так и не допахали?
— Так и не допахали. Разбрелись кто в лес, кто по дрова… Но ты не думай, товарищ, что после этого мы руки опустили! Знали, на что шли, не беленькими ручками — кровавыми мозолями завоевывается новое. Это только некоторым кажется, что нашего брата селянина можно лозунгами перековать. Взобрался на трибуну, бросил лозунг да и сиди жди, сложа ручки на животе, пока этот лозунг приведет к коммунизму… А мы коммунизм вот этими строим, — показал Ганжа на свои натруженные руки. — К чему это я?.. Вот посеяли каждый в отдельности, а собирать урожай будем уже вместе. Молотить тоже. Арендовали кооперативом паровую машину и молотилку, хватит уже всю зиму цепами махать… Хотя и тут не обошлось без ссоры. Это когда выбирали место для тока. Каждый норовил, чтобы он был поближе к его двору. Едва помирили… Но уже как взялись за работу, любо-мило было смотреть! За день расчистили ток. Вот когда будем возвращаться, если хочешь, покажу…