I chose to be happy...
Часть 1: Пройден целый этап в жизни...
Легкое волнение и приятный адреналин, ласкающие душу, накрыли меня с головой. Исполнение финальной в программе песни «Man in the mirror» всегда было для меня чем-то особенным, тем, что возвращает в детство и заставляет задуматься о нравственности. Но этот раз будет совершенно особенным для меня, ибо я возьму микрофон в Bad-туре в последний раз.
О, этот тысяча девятьсот восемьдесят восьмой год! Как много волшебных эмоций и незабываемого опыта ты мне подарил! Вторая половина моего первого в жизни сольного тура прошла блестяще: я получил порядка десяти наград, снялся в двух рекламах и восьми клипах, объехал несколько десятков изумительных стран… Не передать тот восторг, который получаешь, когда узнаешь что-то новое. Когда тебе рассказывают о быте людей в разных уголках мира, когда ты лично видишь различия, плюсы и минусы. В такие моменты жизни я очередной раз убеждаюсь, что в знаменитости есть масса плюсов!
Я выбежал из гримерной, где мне наспех поправили потекший от пота макияж и услышал новый залп. Залп аплодисментов, восторженных криков, всхлипов от слез счастья… Это ощущение – смесь волнения, адреналина, счастья, любви – ни с чем несравнимо. Его испытываешь лишь тогда, когда люди действительно уважают тебя, симпатизируют тебе.
Я никогда не делал музыкальных пауз чтобы переодеться или передохнуть – никогда. «Это ведь испортит все мое волшебство!» – кричал я, когда организаторы молили разбавить атмосферу. У меня уже очень давно существует термин «волшебство Майкла Джексона», и я действительно считаю это сочетание слов основной концепцией жизни. Сложно сказать кратко, что мы с моей командой подразумеваем под этим выражением – наверное, внезапность, эмоции у зрителя, загадка… И, если какая-то малейшая деталь нарушит тайну, мы, по моему строгому требованию, начинаем переделывать всё. Я до конца уверен в том, что музыкальная пауза просто убьет это мое волшебство! Разве есть в этом нечто необычное? Зритель лишь растратит те эмоции, что я вызвал за номер. Намного лучше, когда я под нестихающие аплодисменты в секунду скину старый образ и появлюсь вновь, не терзая своего зрителя!
Так произошло и сейчас. Толпа довольно взревела, подтверждая мою теорию. Я стоял и впитывал в себя энергию, которую дарят мне поклонники, заряжался, чтобы вновь взорвать зал. Видел каждый плакат в руках фанатов, каждый мигающий огонек включенной зажигалки, восхищался. Усталость, накопленную за два часа непрерывной работы, как рукой сняло. Мое тело болело и стонало, но душа умоляла продолжить сладкую пытку. Я отчетливо чувствовал, как потерял несколько литров жидкости, как куртка и тугой ремень стали в разы свободнее, но это не останавливало.
Как только рев немного стих, я подал еле заметный знак пальцем – заиграл медленный проигрыш. Двухсоттысячный зал возродился.
Я, испытывая легкое волнение, подошел к микрофону. В глазах публики сейчас было видно нестерпимое желание услышать начало песни, новой истории – все стихли.
« Я должен раз и навсегда
Изменить свою жизнь,
И это будет действительно здорово,
Всё станет другим,
Всё станет правильным… » – начал я, и все волнения в секунду улетучились. Песня поглотила меня с ног до головы, захватила, завладела, обуяла. Под каждый бас мое тело невольно выгибалось в негах наслаждения, словно жило отдельно. Душа же моя покинула тленную оболочку, поднялась вверх, растворилась в любви зрителей и обняла их. Мне нравилось это ощущение – словно бы я обнимаю каждого пришедшего, согреваю словами и голосом. Музыка мне в этом помогала, так, я чувствовал себя инструментом природы…
«Я поднял воротник
Своего любимого зимнего пальто -
От этого ветра у меня выносит мозг.
Я вижу детей на улице
Которым нечего есть...
Кто я такой, чтобы закрывать на это глаза,
Притворяясь, что не замечаю их нужд...»
Мое сердце невольно наполнилось грустью и болью, отчего голос стал агрессивнее, ярче. В голове всплывали те жуткие сцены, что мне удалось увидеть при визите в разные страны. Голодающие, бедствующие, гонимые всеми… Как ужасно и грустно, что люди так поступают.
Чтобы поддержать мою песенную речь, все зрители включили зажигалки и повели руками, как волнами. Темная ночь уже давно накрыла арену, потому огоньки выглядели ярче, таинственнее. Как же красиво! Мы со зрителями будто впали в транс, переполненные уютом, добротой. Неужели через считанные минуты мне придется расстаться со всеми этими чудесными людьми, в чьих сердцах мне удалось вновь разжечь гуманность?...