- Дима! Пусти! - я брыкаюсь чисто из вредности. Ничего ужасного, что он поможет мне спуститься, нет.
- Я сейчас насильно буду пихать тебе еду и таблетки. Ногу мазала? - я опустила глаза, - Даша, может мне переехать на пару дней? Ты вообще слышала, что тебе говорил врач? Это не шутки. Мне нужен здоровый злейший враг! Снимай носок и бинт, - сказал он, посадив меня на стол в кухне.
- Дим...
- Снимай, я сказал! - я начала снимать носок и развязывать бинт. Дима присел на одно колено передо мной и откручивал крышку мази.
- Я сама могу, - сказала, подняв ногу к груди.
- Когда ты говоришь,что можешь сама, я начинаю думать об очень плохих вещах. Напомнить, как ты сама...
- Нет! Я поняла,- я опустила ногу. Он хотел припомнить тот день, когда спас меня от алкашей, когда я тоже хотела сама.
- Завтра выходной, - сказал Дима, касаясь моей ноги, вызывая мурашки по коже. Я нервно сглотнула, - Я останусь у тебя. На этом настояли все. Ты не можешь сама соблюдать режим, что тебе назначил врач. Завтра утром, если ты встанешь без моего разрешения, я привяжу тебя к кровати.
- Извиняюсь. Столько угроз, но как я буду...писать? - я посмеялась над своим детским голоском. Дима посмотрел на меня, улыбнувшись уголком губ и приподняв одну бровь.
- Если ты захочешь писать, я схожу за горшком,- он уже начал мазать мне ногу, растирая мазь по всей длине синяка и чуть дальше. Он делает это нежно, чтобы не причинить боль. Меня стало это умилять.
- У меня нет горшка,- сказала я таким же детским голосом. Дима шире улыбнулся. Ну вот, другое дело. А то он слишком серьезный и занудный.
- Я специально для этого его приобрету, - сказал он, а затем встал за бинтом,- А еще соску, бутылочку и коляску.
- Какая большая коляска тебе понадобится. Она наверное дороже тех колясок, в которых катаются эти мелкие.
- Намного дороже, - сказал Дима, перематывая мне ногу бинтом, - Все.
- Снова будешь готовить? - он спустил меня на пол, придерживая за талию. Мы оказались очень близко, настолько, что я упираюсь в стол, а Дима ко мне впритык. Я смотрела в его глаза. Они стали темнеть. Завораживающе. Дима громко проглотил ком в горле. Он держит меня за талию, а затем его рука еле касаясь прошлась по тому месту, где он оставил синяк своей рукой. Это заставило меня вздрогнуть. Но взгляд от этих глаз не оторвать.
- Давай там тоже намажу? - прошептал он. Не знаю что, но что-то заставило меня кивнуть. Я развернулась к нему спиной. И задрала до груди футболку,- Как ты со мной разговариваешь после такого? - прошептал Дима, а затем пальцами коснулся синяка, опять вздрогнула, а мурашки побежали по моей коже, немного щекоча, - Это было на прошлой неделе, а синяк такой огромный. Я чудовище, - прошептал Дима.
- Не говори так, - я повернулась к нему, - Это было в порыве эмоций. Ты ведь сказал, что больше так не будешь.
- И ты мне веришь? - я застыла с приоткрытым ртом, смотря на него.
- Нет. Но я верю, что в тебе есть что-то хорошее. Да и все мы ошибаемся. Как бы банально это не звучало. Но каждый имеет право на ошибку, даже если она принесла много боли другим. И каждый имеет право на прощение. Я прощаю тебя, тем более, что уже отомстила. Да и войну мы не закончили. Так что в моем прощение ты не должен особо нуждаться. Забыть не забудешь, но смириться с этим можно. Прошлое не вернуть, Дима, да оно и не важно. Важно то, что происходит сейчас, а сейчас у нас перемирие и ты мне помогаешь. Ты сделал больше чем кто-либо для меня, хотя ты - мой враг. Ты уже искупил свою вину.
- Какие речи. Это не помогло. Я все еще чувствую себя виноватым. Ладно, давай поворачивайся, намажу синяк. А потом выйдем на улицу, кое-что покажу.
- Ты собираешься меня нести на руках? - спросила я, снова опуская футболку. На пальцах Димы уже есть мазь. Он чуть разозлился на то, что я не даю ему сделать то, что нужно.
- Только с лестницы, хорошо? - я кивнула и повернулась спиной, приподняв футболку, - Все, идем, - Дима сделал все нежно. Он, кается, боялся касаться того синяка. Было больновато, когда он втирал мазь, но мне спать больно на том боку, так что даже нежное касание принесет боль, - Надень, там прохладно. Ты как себя чувствуешь? - я надевала куртку и обувалась, точнее пыталась, - Давай я,- Дима присел и осторожно всунул мою больную ногу в кроссовок и завязал шнурки.