- Да, я сейчас сумку возьму, - взяла маленькую сумку с длинным ремешком - цепью, сложила туда телефон и кошелек, больше ничего не нужно, - Теперь все.
- Идем, - он вышел из номера, а я за ним. Возле входа в отель стояла красная машина. Человек рядом отдал Диме ключи и, кивнув, ушел. - Прошу, - открывая дверь машины, пригласил меня сесть Дима. Я села, - А теперь, магия, - сказал, когда сел, Дима и нажал на кнопку. Крыша начала складываться. Красный кабриолет просто прекрасен, - Ну что? Готова увидеть Париж?
- Мечтаю об этом с самого утра! - Дима улыбнулся и машина сорвалась с места.
Мы катались по городу весь день. Дима столько знает о Париже, его истории, зданиях. Он сегодня был полноценным экскурсоводом. Никогда бы не подумала, что Валконский может столько знать. Кстати, мы проезжали мимо здания школы моды. Но я не просила Диму остановить, чтобы посмотреть. Еще будет время.
В конце дня Дима привел меня на крышу, какого-то здания. Не уверена, что это законно, но мне плевать! Потому что вид потрясающий. Отсюда видно и Эйфелеву башню, и закат. У Димы откуда-то взялось покрывало, которое он расстелил на полу, чтобы было не холодно сидеть.
- И что теперь? - спросила я.
- Теперь, закат, - он повернул мою голову в сторону заходящего солнца, - Через пару минут, тут будет очень красиво, - прошептал он мне на ухо.
- Я в предвкушении, - все, что смогла прошептать в ответ.
- Хорошо, а пока можем поговорить о другом, - сказал Дима, отодвинувшись от меня.
- О чем?
- Когда я говорил о конкурсе, еще у тебя дома, то ты как-то не особо была рада, я спросил боишься ли ты международного конкурса, но ты сказала, что...
- И?
- Почему ты так себя повела тогда? - он опять лезет мне в душу. Я опустила голову. Нужно ли мне ему говорить? - Здесь только мы с тобой. Ты можешь мне сказать, - я посмотрела в его глаза. В эти наполненные нежностью глаза.
- Мои родители...они уехали именно во францию, в Париж. Я просто боюсь с нми...
- Встретится?
- Да! Не знаю, как смотреть им в глаза.
- Неужели они так просто отказались от тебя?
- Я долго не верила, постоянно просила бабушку позвонить им при мне, а не тайно. После ее тайных звонков, она всегда говорила мне, что они скучают, что пока приехать не могут. Однажды я все-таки смога ее уговорить, и очень потом пожалела. Мама сказала , что я позорище, у ее подруг красивые дочери, а у нее жирная свинья, которую раскормила бабушка. Мама сказала, что они с отцом не собирались рожать ребенка, она не сделала аборт только из-за риска бесплодия. Представь каково мне было, когда подобное говорит собственная мать. В тот день я сожгла все их фото в камине, а еще свои, больше я никогда не фотографировалась. Никто не увидит какой я была раньше.
- Мне очень жаль, - сказал Дима и обнял меня. Так успокаивают его объятия, - Даша, хочешь увидеть закат? - спросил он, говоря в мои волосы.
- Угу.
- Тогда, - он отстранился, - Смотри, - а затем повернул мою голову в строну.
Красный шар солнца медленно скрывался за линией горизонта. Небо было окрашено в десятки разный цветов и розовый, и голубой, и синий, и фиолетовый...Прекраснее заката нет зрелища. Ничто не вызывает таких эмоций как закат. Он восхищает, радует, успокаивает. Ты наслаждаешься концом дня и предвкушаешь ночь.
- Ну как? - спросил полушепотом Дима, подвинувшись ко мне вплотную.
- Завораживает, - прошептала, не отрываясь взглядом от заката.
- А знаешь чего не хватает?
- Чего? - Дима повернул мою голову за подбородок к себе.
- Этого, - прошептал он мне уже в губы.
Он накрыл мои губы своими. Дима был прав, что не хватает именно этого. Мне уже давно не хватает этого, вчерашнего было мало. Не заю почему, но хочу больше. Дима стал более напористым, он целует с жадностью, а иногда даже кусает мои губы. А мне нравится, я уже давно отвечаю на его поцелуй и не готова останавливаться. Мне нравится касаться его, но хочется большего...снять рубашку.
Дима сильнее прижал меня к себе за талию, а потом повалил на покрывало. И даже после этого мне не хочется его отталкивать. Это уже превратилось в безумие, сдерживаться просто нереально, поэтому моя рука пролазит под его рубашку. Он такой горячий и такой твердый, я никогда не касалась мужского тела, чтобы прочувствовать, решаюсь залезть ему под рубашку двумя руками.
- Ты сведешь меня с ума, - прошептал Дима, оторвавшись от моих губ, - А нам еще спать в одной кровати. Я хочу чтобы ты не останавливалась, но если пойдешь дальше, меня уже не остановишь.
Я была в ступоре. Не знаю, что именно сейчас делать. Но Дима знает. Он отстраняется от меня, поцеловав в лоб. Не знаю хотела я продолжить или закончить. Но, наверное, так будет лучше.