27.08
Мужчина, к которому она взывала, проснулся среди ночи от резкой боли в запястье.
-Ремтон!- крикнул он, с ужасом отмечая, как истончилась и всё бледнеет и бледнеет брачная вязь.
-Кати! Рем, она…Нет!
Душа Майлина потянулась к жене в таком отчаянном порыве, что и сквозь разделяющие их миры он почувствовал её страх и боль. В древнем истарском храме, освящая их союз, Богиня Любви связала руки супругов своей лентой. И сейчас, по этой сакральной связи, что напряглась и истончилась, но к счастью ещё не оборвалась, от Майлина к Катерине потекла его сила.
Действовал Май интуитивно, спонтанно. Включись сейчас мозг, он бы отверг возможность воздействия на таком расстоянии, да ещё и через преграду защитного купола.
Только душе ведомо, что для любви не существует расстояний и преград. И в подтверждение тому, умирающая Катерина судорожно вздохнула, и ещё раз, и ещё… Её сердце билось слабо. Оно бы и вообще уже остановилось. Но непонятно откуда брались силы на следующий отчаянный вдох.
Аратин стоял в стороне. То, что он видел не укладывалось в голове. От запястья Онура тянулась алая нить, которая всё больше и больше искрилась, напитываясь вливаемой в неё силой. Сам же Май был уже почти такой же бледно-синий, как после знакомства с коконом-вампиром. Вот он пошатнулся, упал на колени, но упрямо продолжал отдавать уже не магическую, а жизненную силу.
Когда к Онуру бросился Дигрант, Густав облегчённо вздохнул, ожидая, что истарский император положит конец этому безумию. Но нет! Ремтон вцепился в друга, и теперь и его сила, через Майя, текла к Катерине.
-Да что вы творите?- воскликнул поражённый Густав.- Ещё немного и вы оба - трупы.
- Спасаем ту, без кого невозможно жить,- просипел, стремительно бледнеющий, Рем.
Аратин мало что понял. Но в голосе Скитальца билось, хрипело отчаянье.
Вернись они в Истар, подумал Густав, не случилось бы сегодняшнего. Они остались, спасая его мир. И сейчас погибнут. Потому что большая часть их силы поглощается куполом. А тех крупиц, что пробиваются сквозь него, явно недостаточно.
Купол! Аратин не собирался его разрушать, решился лишь деактивировать и сохранить, как страховку для Магиса. Но теперь…
Времени на раздумья не осталось. В тот миг, когда Аратин решил уничтожить своё детище, он ещё не знал, получится ли у него это. Не так просто разрушить то, что создавалось, как нерушимая защита и было основательно накачено энергией. Но созревшее желание подсказало и решение. Или это Боги указали ему на ключевую точку приложения силы? Аратин, вдруг, увидел единственное слабое место в созданной им идеальной системе. И он ударил по нему.
Нет, купол поддался не сразу. Густав не осознавал, что накопленная им самим мощь, стремительно тает, расходуемая на то, чтобы сломать, выжечь сердцевину сложного механизма. А ведь, потребовалось не только разрушить целостность системы, но и погасить откат от её распада. Густав ещё не понял, что освободил не только Магис, но и самого себя. Да, сила, всё ещё с избытком, бурлила в нём. Но это была управляемая мощь. Великий артефактор Густав Аратин теперь мог позволить себе вернуться к людям.
Кто знает, как долго всё длилось? В осознанное состояние всех привёл голос Ремтона.
- Кажется, получилось, - громко сказал он.- Май! С Катериной всё в порядке. Сам посмотри, твоя брачная вязь восстановилась.
Подарок Богини Любви, алая лента на запястье Катерины, пульсировала и искрилась. Катя полностью пришла в себя. Ни холод, ни голод больше не мучили её. Малышка в животе толкнулась. Катерина погладила выступивший бугорочек и подумала о том, что живот расслаблен, а от изнурительной боли не осталось и следа.
И вдруг за дверью раздались знакомые голоса. Катя широко улыбнулась.
-Я здесь!- крикнула она.
Дверь тут же распахнулась. В камеру влетели Санари и Аратин.
-Мы тебя нашли. Нашли! – сопел Нат, прижимая Катерину к себе. Так ярче чувствовалось, что она наконец здесь, и легче было прятать навернувшиеся на глаза, недопустимые для мужчины, слёзы.
А Строн Аратин просто смотрел на неё и счастливо улыбался.