Лисица вернулась, когда Майлин допивал второй туесок бодрящего ароматного чая. В зубах она держала зайца.
- Я так понимаю, - улыбнулся Онур,- это наш с тобой ужин?
Вместо «правильно понимаешь», Рыжик коротко тявкнула, положив свою добычу у ног человека.
-Значит, путешествуем вместе?- свежуя зайца, говорил Майлин.- Но эту ночь проведем здесь. Место, похоже, спокойное. Я углублю вон тот небольшой овражек, в нём мы с тобой и заночуем. Зайца нужно приготовить. Мясо возьмём с собой в дорогу. А из требухи я сварю на ужин похлёбку. Нужно будет вернуться в подлесок. Набрать ещё бересты. Сплету короб себе на спину. Как-то же всё наше добро нести нужно. И лапти себе сплету. Туфли стоит поберечь. Да и камзол с жилетом тоже. А рубашке и штанам не повезло. Без них не обойтись и заменить нечем.
Лиса фыркнула. Как будто рассмеялась.
-Иди-ка, подруга сюда,- позвал Рыжика Майлин, когда над костерком был установлен толстый деревянный штырь с насаженной на него тушкой зайца.
Лисичка подошла сразу, улеглась рядом, положив голову на колени Онура. Словно догадалась, чем он собирается заняться. Май с удовольствием погладил шёлковистую шерстку.
-Красавица. Никогда не встречал лис с таким огненным окрасом.
Лиска, с тихим урчанием, упивалась лаской, подставляя под неё то голову, то шею. И снова пальцы Онура наткнулись на тонкую полоску ошейника, почти незаметного в густой шерсти.
Теперь он присмотрелся к неуместной штучке на шее дикого зверя очень пристально. Перешёл на магическое зрение, изучая, анализируя. На возникшие у него при этом вопросы очень хотелось получить ответы. Рыжик, возможно и поделилась бы требующейся ему информацией, но для этого необходимо было её избавить от магического ограничителя.
- Сегодня я слишком устал. И дел у нас невпроворот. Но эту гадость я с тебя сниму, обещаю,- сказал, потрепав лису по огненной холке.
Артефактор в Онуре сделал стойку, принимая неизвестно кем брошенный вызов. Не только необходимость, но и жгучий интерес вынуждали Майлина потягаться с пленившим Рыжика магом.
09.07
Всё задуманное Май сделал. И короб сплёл, и лапти, и на чистом уже упрямстве приготовил место для ночлега. Устал зверски. Уснул сразу. Под боком у него, согревая и защищая, чутко спала лиска.
Проснулся Онур с рассветом. Вскипятил воду. Заварил для себя чай. Поделил между собой и Рыжиком остатки вчерашней похлёбки. Лиса ела не капризничая. Май её ещё и косточками подкормил. А всю снятую с костей зайчатину уложил в туесок. В другом туеске плескались остатки недопитого чая.
Короб получился довольно удобным. Майлин сложил в него всё своё нехитрое имущество. Закинул импровизированный рюкзак на спину, в руки взял удобную палку. И они с лиской отправились в дорогу.
Три последующих дня мало чем отличались друг от друга. Шли по нехоженым людьми тропам. Изредка Май наклонялся, чтобы сорвать заинтересовавшую его травинку. Растерев в пальцах, принюхивался, и, осторожно лизнув, решал, нужна ли ему находка. Постепенно, полезных трав набралось немало. Ближе к вечеру Рыжик отправлялась на охоту. В первый раз принесла птичку размером с крупного голубя. На следующий день ей снова удалось поймать зайца.
Свою добычу лиса несла Майлину и терпеливо ждала, когда он её приготовит. Жаренное на костре мясо она явно предпочитала сырому. Что, опять таки, возвращало Онура к проблеме надетого на лиску ошейника.
Отдыхая у костра, после того, как ужин был съеден, а постель для ночлега приготовлена, Майлин изучал магическое плетение, скрепляющее полоску кожи на шее у Рыжика. Он уже был близок к разгадке. Но ещё не решил, стоит ли торопиться. То, что ошейник нужно снять, сомнений у него не вызывало. Но когда лучше это сделать, сейчас или добравшись к людям?
Вечером третьего дня этот вопрос стал для Майлина актуальным. Впервые за всю дорогу он заметил изрядно утоптанную людьми тропинку. Значит, до селенья недалеко.
Место ночёвки Онур обустраивал с особой тщательностью. Постарался развести костерок так, чтобы его издалека не просто было заметить.
Лисица тоже почуяла близость человеческого жилья. Она нервничала, поскуливала. Даже порывалась сбежать. Онур уж было решил, что дальше ему предстоит идти одному. Но лиска вернулась. И теперь жалась к его ногам, заглядывала в глаза. И Майлин сдался.