- Видно, пришла пора отдавать долги,- чуть слышно прошептал он, принимая свалившиеся на него обстоятельства.
Майлин тяжело опустился на деревянный табурет.
- Устал я что-то. Плохо соображаю. Можно, со всеми моими вопросами, я сам вас завтра навещу?
- Ну, навести,- травница смотрела на Онура, не скрывая интереса.- Много ли мне в моём возрасте развлечений доступно? То-то и оно,- Ярина покачала головой, пожевала сухие губы.- Сумеешь меня разговором потешить, в накладе не останешься.
После ухода озадачившей его гостьи, Майлин поднялся, наполнил кружку горячим отваром и, сев за стол напротив потрескивающего прогорающими поленьями очага, устремил на огонь не видящий взгляд.
Майлин Онур умел собраться, вычленить главное из доступной ему информации, и, определив направление, двигаться дальше. И сейчас, анализируя разговор с местной знахаркой, он не мог не отметить, странно прозвучавшее, «я - огнёвка». Старуха будто споткнулась об это слово. Майлин чувствовал, что ему непременно нужно как можно больше узнать об этих самых огнёвках.
Мысли Онура непроизвольно переключились на лиску. Его пушистая подружка, действительно, оказалась оборотнем. Но за лисьим обликом Рыжика, скрывалась непонятная загадочная сущность, в чью тайну придётся проникнуть, прежде чем двигаться дальше. А то сослепу много ошибок можно совершить.
Этот мир Боги щедро наделили магической энергией. Но Майлин не стал бездумно черпать из легкодоступного источника. Не хотел привлечь к себе преждевременное внимание, потому и осторожничал, пользуясь магией только в случае крайней необходимости. Он и сейчас не спешил проявлять свои таланты. Пусть и имел возможность убедиться, что сильный магический всплеск, это когда он освободил Рыжика, прошёл без последствий. Никто не бросился разыскивать возмутителя магического спокойствия.
И вот это обстоятельство очень удивляло. Как те, кто с лёгкостью заполняет своей энергией охранные магические кристаллы, кто способен создать пленивший лиску ошейник, могут быть столь беспечны, позволяя бесконтрольные выбросы подобной силы? Не может быть, чтобы правители государства не следили за подобным. Или здесь ничего не известно о регистраторах колебаний магического фона? Но такое возможно только в техногенных мирах. Или в очень отсталых, примитивно-магических. Что-то одно с другим, ну никак, не вязалось.
И рыжая лиска, спасённый им и отпущенный на свободу оборотень, слишком уж отличалась от двуликих Истара.
Ко времени правления Овертина Истарийского, оборотней в империи почти не осталось. Власть, не сумевшая подчинить тех, у кого свобода в крови, объявила их вне закона. И пообещала награду за поимку зверолюдей. Спастись посчастливилось единицам, почти все имперские оборотни погибли. Но среди пациентов Онура был один с «преступной кровью».
В поисках целебных растений, Майлину случалось забираться в самые дебри. В одну из таких вылазок он и наткнулся на попавшего в магический капкан волка. Что видит перед собой не простого зверя, Май догадался не сразу. Но даже поняв, с кем довелось столкнуться, виду не подал. Вылечил и отпустил.
Оборотень пришёл к разведённому Онуром костру через несколько дней. И уже в человеческом обличье. Назвался лесником. Предложил помощь в поиске редких трав, что росли на здешних болотистых топях. Отказываться Май не стал. Он потом ещё не раз приезжал в эти края. Привозил на своей повозке муку, соль, крупы в обмен на нужные ему травки. Двуликий всегда приходил сам, стоило Майлину появиться на его территории. Лишних вопросов Май не задавал, и их взаимовыгодное общение длилось не один год, вплоть до вынужденного бегства Онура.
Майлин тряхнул головой, прогоняя нахлынувшие воспоминания. И вдруг подумал о том, что структура аур людей, какому бы миру они ни принадлежали, особых отличий не имеет. А вот местные оборотни на тонком плане совсем не походили на истарских двуликих. Осталось понять, почему?
Майлин Онур, действительно, очень устал. Его тело и разум нуждались в отдыхе. Добравшись до кровати, Май почти сразу уснул, так и не додумав смутно тревожащую его мысль. Что-то было неправильного в Ярине. Что-то с ней было не так.
С самого утра к дому Майлина потянулись люди. Он никому не отказывал в помощи. Принимал больных до обеда, о котором и вспомнил-то только благодаря селянке, что привела к нему своего, надсадно кашляющего, тщедушного сынишку. Достатком женщина явно не была избалована. В уплату за лекарство для сына, она принесла не деньги, а горшочки с едой.