— Успокойся, брат… — начинаю медленно, спешно размышляя, как ответить, чтобы действительно не обидеть. Так как ярла с собой, я при любых обстоятельствах брать не планировал. — Все так… Но не совсем. Ты верно размышляешь — там, куда я намерен отправиться, случиться может что угодно. Все… И скажи, на кого я могу оставить Солнечный пик, как не на своего названного брата? Кто, пока меня не будет, убережет королевство от врагов лучше тебя?
— Отговорка… — проворчал тот, но уже спокойнее.
— Клянусь честью… Вот, даже указ пишу… Если бы ты пришел на пять минут позже, то сам бы прочитал. Хотя… Какая разница… Постой…
Протянул ярлу назад его меч, подсунул лист и продолжил текст:
… назначается триумвират в лице Архимага мэтра Игнациуса, ярла Трюгви Верного и…
– Читай. Это, между прочим, документ, а не бумажка для туалета. Видишь королевский герб?
Трюгви покосился на указанный герб, но читать даже не пытался — не умел. Зато, как и на каждого неграмотного, бумага, покрытая буквами, произвела на викинга серьезное впечатление.
— Печати нет… — попробовал еще упираться. Но я не дал ему шанса, продемонстрировав королевский перстень.
— Допишу и прижму… Так что? Я могу положиться на тебя, брат? Не подведешь? Не заставишь переворачиваться в гробу, видя, как дело моих рук рушится и приходит в упадок?
— Клянусь! — ярл резко прижал кулак к груди. — Спи спо… Тьфу на тебя! — сплюнул под ноги. — Совсем голову заморочил. Обещаю, одним словом. Буду заботиться, как о собственном уделе.
— Вот и хорошо. Вот и договорились. А теперь позволь мне вернуться к делам. Надо привести все в порядок, прежде чем на подвиги отправляться. Не против?
— Пиши… — кивнул тот. — Но вечером мы еще поговорим.
— Обязательно… — не стал возражать я. Тем более, что вечер понятие растяжимое. Ярл не сказал: «сегодня».
Трюгви ушел, а я снова стал почесывать затылок. Ибо никак не мог выбрать третью персону. Притащил еще один лист, разделил его линией на две части и надписал каждую половину «Могут пойди со мной», «Могут возглавить королевство»
В первую часть, не раздумывая, вписал Мэтью и Леонидию. Как ни крути, а людей ближе и дороже этих двоих, в новом мире у меня не было. Треклятое условие… Если бы не оно, взял бы кроме мага кого-нибудь из пленных. Из приговоренных к смерти — и никаких проблем. Какая им разница, где умирать. А я бы в благодарность денег семье подбросил. Щедро… Но ведь нельзя. Должен кем-то рисковать. Ну, да ничего… Я же не просто так «Улыбку удачи» на груди ношу. Глядишь, и на этот раз вывернуть удастся?
Над второй половиной думал дольше. Мага и ярда я уже в указ вписал. Метреса была бы идеальной кандидатурой — сомневаюсь, что знаю кого-то более умеренного и умнее Корнелии. Но она не гражданка Солнечного Пика. Да и вообще — птица куда более высокого полета, чем какое-нибудь задрипанное королевство. Еще обидится…
— Ваше величество… — в дверь продвинулась голова одного из прислужников. Угу, Давид Наумович настоял. Мол, положено. — К вам травница просится. Прикажете впустить? Или прогнать прочь?
Олеся? А этой что нужно? Хотя, я, конечно, та еще свинья. Привел девушку в Факторию, скинул на руки Давида Наумовича и даже ни разу не поинтересовался, как ей здесь? Нет, война и все такое, это уважительная причина, чтобы забыть о вещах второстепенных. А все же мог хоть раз проведать.
— Пусть заходит.
— Как прикажете...
— Добрый день, ваше королевское величество.
Гм… Интересно, и где же это травниц учат дворцовому этикету? Прямо в диких зарослях, в перерыве между сбором трав и варкой зелья?
Несколько дней всего не виделись, а вместо испуганного воробушка передо мной настоящая красавица. Подлинная лесная царевна. Молодец Наумович, и откормить успел, и одел по-человечески. Ничего общего с тем огородным чучелом, которое я спас из рук пестрых инквизиторов.
— Рад видеть тебя, Олесю… — выхожу из-за стола, подхожу поближе и слегка приобнимаю. — Слышал, что ты не одного бойца буквально из того мира к нам вернула.
— Врут… — простодушно ответила травница. — Это не под силу даже Архимагам. Мои снадобья помогают только тем, кто и сам за границу не торопится. Кстати, я как раз с этим к вам и пришла.
— Не совсем понял, какое я имею отношение к целительству, но, если объяснишь, то приложу все усилия.