ать — она была до одури счастлива. Колотящееся сердце норовит лопнуть мыльным пузырем от нахлынувших снежным комом чувств. Ну не дурак ли? Хатаке, какой же ты дурак! Ты погляди на него, не успел глаза открыть, а уже требует, чтоб его к ней пустили. Сумасшедший… Ты просто сумасшедший! Ну вот кто еще может таким образом показать свои чувства к ней? Никто. Он один такой безумец. Да и она, наверное, дура. Глупая, ненормальная, до боли любящая дура. Спешно утерев слезы и так и не прекратив по-идиотски улыбаться, Сакура откинула одеяло и протянула руку медсестре. — Азуми, помоги мне… Помоги подняться. — Что вы?! Сакура-семпай, вам нельзя, вам покой еще нужен! — девушка перепугалась и, мотая головой, отошла на шаг назад. — Азуми, я прошу тебя… Пойми, если я к нему не приду, он навредит себе, а ты ведь не хочешь, чтоб великий шиноби пострадал? — подлый прием, но совесть утихомирим позже. — Меня накажут! Вы же только недавно перенесли серьезную операцию… — Не беспокойся, тебя никто не накажет, я этого не позволю. Тебе еще все спасибо скажут, если этот ненормальный успокоится. Помоги мне дойти, — дожимала Сакура. Азуми задумалась. Азуми нервно закусила губу. Азуми неуверенно кивнула. Ну слава Ками! А то сама бы Сакура вряд ли дошла до нужной палаты. Медсестра аккуратно убрала тонкие трубочки катетера из рук девушки, взяла её за локоть и осторожно, придерживая за спину, помогла приподняться и принять сидячее положение. Сакура тут же скривилась и ухватилась рукой за грудь. Казалось будто ко всем внутренностям прикрепили невидимые лески и их концы примотали к пудовому грузилу, а ребра сдавили железным корсетом. Боль была тянущей, ужасно неприятной. Но сейчас не время себя жалеть, нужно поскорее добраться до палаты Хатаке и успокоить его. Он, наверное, совсем уж извелся, с ума сходит от переживаний. Азуми быстро пододвинула под её ноги тапочки и помогла подняться полноценно. Сакура поправила казённую пижаму и пару раз вдохнула-выдохнула. Вроде полегчало. Перекинула свою руку через шею девчушки и сделала осторожный шаг. Ходьба давалась тяжело, конечности были ватными, кружилась голова и накатывала слабость, но ирьерин не позволила себе размякнуть: крепче ухватилась за любезно подставленное плечо и заставляла себя каждый последующий шаг делать более уверенно. Нужно спешить, сердце чувствовало, ныло — Какаши очень плохо без неё. Быстро, насколько это было возможно, девушки покинули отделение реанимации и подошли к лестнице. Тут было проще, устоять на ногах помогали перила, не повиснуть же ей, второму медику во всей Конохе, мертвым грузом на этих хрупких плечах. Притом, устоявшееся реноме перед сотрудниками следовало держать на уровне. Они спустились буквально на этаж, а до них уже доносился такой гвалт, что уши закладывало. Азуми обреченно выдохнула — снова идти в этот Ад. — Слышите? — поинтересовалась девушка. — Стучит. Харуно прислушалась. Действительно, стучит. — Это он? — Да. И вот так уже пять часов! Уже во всей больнице таблетки от головной боли закончились. — Поспешим, — Сакура уже наплевала на эту дурацкую боль, не обратила внимание на то, как сама начала волочить за собой кряхтящую Азуми, не реагировала на крики пациентов. Он её ждет, он зовет её. Спустившись, наконец, на нужный этаж, девушки завернули за угол и миновали огромные двери. Остолбенели от развернувшейся перед их глазами баталии. Взвинченные пациенты перекрикивали друг друга и требовали от бедных медработников сделать уже хоть что-нибудь. Девушки и юноши в перекошенных халатах чуть не плакали и умоляли больных вернуться в палаты, заверяя, что в скором времени все прекратится. А что они могли ответить? Если самой Тсунаде Сенджу, — Хокаге! — не удалось утихомирить такого бунтаря, то им туда даже носа совать не следует. Среди этого столпотворения, Сакура смогла разглядеть раздраженную до предела, сторожившую вход вместе с тремя бойцами АНБУ, Ино. Лицо подруги надо было видеть: раздувшиеся ноздри, свирепые, как у бешеного добермана, глаза, оскал на пол лица — просто красотка, Сай бы непременно запечатлел. Дела совсем плохи, не хватало еще чтоб в больнице драка между своими же произошла. Розоволосая попросила Азуми отпустить её — она очень не хотела, чтоб в этой толкучке девушка пострадала. Та нехотя все же отступила — Сакура-семпай знает, что делать, нужно ей довериться. Ирьерин медленно приблизилась к стоящему к ней спиной человеку и легонько коснулась его плеча ладонью. Мужчина, быстро развернувшись и набрав в грудь побольше воздуха для красочной тирады, быстро сдулся и некультурно вытаращился на неё. Спешно захлопал по соседним спинам и буквально отшвыривал с пути их спасительницы людей. Как только люд заметил долгожданную Сакуру, вмиг затих, расступился и выдохнул с облегчением. Неужели этой ночью они смогут поспать? Ино появлению подруги была рада как празднику. — Ты как? — выдохнула Яманако, поправляя съехавший с плеча халат. — Нормально, — тихо отозвалась Сакура, неотрывно, словно под гипнозом, смотря на дверь, из-за которой доносились душераздирающие удары железа о стену и знакомые порыкивания. — Ты сама сможешь дойти? — Ино не могла понять её выражения лица. Такие несчастные глаза она видела впервые. Сегодня прям день открытий какой-то. — Да… Ино посмотрела на подругу внимательней, потом проследила за её взглядом и снова посмотрела на Сакуру. И тут до блондинки дошло, она поняла все. Абсолютно все. Как? Хм… Она, наверное, сама бы так же смотрела на эту дверь, будь Сай в подобном неистовстве. Ино улыбнулась и отошла в сторону. — Иди, а то я уже не в состоянии смотреть на его муки, — прошептала она. Сакура кивнула. Действительно, пора уже с этим заканчивать. Схватилась за ручку и отодвинула в сторону дверь. Все находящиеся в палате люди лениво, устало, медленно посмотрели в её сторону. Наруто, наконец, осознав, кто стоит в дверях, отшвырнул в угол подло стянутую с кровати сенсея подушку, которой он до этого закрывал целиком голову, развалившись на небольшом кресле выброшенной на берег медузой; Саске, сидя до этого на табуретке у входа и явно старавшийся понять, как он доверял свои обучение и жизнь такому сенсею, медленно поднялся с места; Шизуне замерла на середине комнаты и перевела встревоженный взгляд на помятую во всех смыслах этого слова Пятую. Та, устало бухаясь в соседнее с Наруто кресло, махнула рукой и, подперев кулаком тяжелую голову, отвернулась к окну, показывая всем видом, дескать, пускай творят, что хотят, меня все равно никто не слушает. В палате воцарилась тишина. Сакура неотрывно смотрела на своего мужчину и с каждой секундой ненавидела себя все больше. Почему она не пришла раньше? На бинтах, опоясывающих его торс, багровело огромное пятно, на сгорбленной спине проступали полосы синяков, связанные запястья были натерты до крови, по посеревшему изнемождённому лицу рекой тек пот прямо на мокрую маску. Он доводил себя, истязал, мучил… и все ради того, чтобы увидеть её. Затихший Какаши поднял на неё покрытые туманом глаза. Замер и в ту же секунду расслабился. С лица пропала злость, на побелевшие губы налегла едва заметная через ткань маски тень улыбки. Какаши облегченно выдохнул и безвольно свесил голову. Она здесь, его сердце к нему вернулось. Сакура, не обратив внимания на боль, быстро нагнулась и вытянула из набедренной кобуры стоящего рядом Саске кунай. Учиха ничего не сказал, так же, как и все ошарашенно пялился на непонятное действие. Девушка бросилась к покосившейся кровати, взяла в ладони мокрое от пота лицо любимого. Приподняла, посмотрела в измученные, покрытые поволокой тоски глаза и, вкладывая всю свою нежность, погладила мужчину по щеке. — Дурачок, что же ты творишь? — тихо прошептала она, нагибаясь и касаясь его лба своим. — Я испугался… тебя не было рядом… — прохрипел он в ответ. — Глупый… Я же обещала тебе… Острый кунай в секунду разрезал толстые ремни и высвободил затекшие руки. Сакура бросила эту дрянь на пол, туда же со звоном упал и кунай, выхватила из рук мнущегося рядом Наруто полотенце и утерла им лицо Хатаке. Постоянно улыбалась и смотрела в ожившие, любимые, темно-серые глаза. Шизуне, быстренько подсуетившись, принесла пару бинтов и перекись, помогла Сакуре быстро обработать поврежденные руки Копии. Тот уже совсем не сопротивлялся, обмяк, вымотался. Саске с Наруто помогли им поудобнее уложить тело сенсея. Закончив со всеми перевязками, Сакура обошла кровать и легла рядом с Хатаке, накрывая их обоих одеялом. Повернулась к нему лицом и поудобнее устроила свою голову на его плече, осторожно перекинула руку через широкую грудь и нежно поцеловала в обтянутый маской подбородок. Поглаживала, успокаивала, убаюкивала. Какаши по свойски ухватился длинной рукой за её талию и теснее прижал к себе, страшась вновь её потерять. Ласково потёрся щекой о растрёпанную розовую макушку. Всего минута и Копирующий ниндзя провалился в сладкий, долгожданный, умиротворённый сон. Теперь всё было как надо. Уставшая за эти несколько сумасшедших дней пара и не заметила, как нечаянные зрители на цыпочках, словно нашкодившие коты, по одному выходили из палаты. Ино, в последний раз заглянув внутрь, тепло улыбнулась и тихо закрыла дверь. — Вы знали? — зашептала Шизуне стоящим рядом Яманако и Учихе. — Откуда? — так же шепнул Саске. Он вообще сейчас вяло контактировал с мозгом.