– Конечно. Но впредь прошу сообщить в редакцию, чтобы твои деньги отсылали на новый адрес.
– Но я пока совсем не знаю Жанну! Мне кажется, она очень жадная, ей нельзя доверять – она мои денежки точно прикарманит и мне ни о чем не скажет. Дескать, чек потерялся в пути.
– Элли, ты опять пытаешься переложить на меня свои проблемы? – взвился Роберто. – Будто у меня своих мало! Хорошо, я объясню, почему я отказываю тебе: не потому, что я такой плохой, а потому, что уровень денег на моем счету меньше нуля, то есть в минусе. И если придет чек на мое имя, банк не поймет, почему я вместо того, чтобы наконец погасить свой долг, снова снимаю деньги и усугубляю свое положение!
«Все-таки, я к нему чертовски несправедлива! Не только он ко мне. Бедный! А я тут лезла со своей любовью, когда он может потерять дом».
– Элли! Погляди: ты снова портишь стол! – меж тем не мог успокоиться итальянец.
– Где? – изумилась Эля. Она уже пару часов сидела только за компьютером. Роберто сходит с ума?
– Вот – следы от ручки, синие!
– Я их сейчас ототру.
– Нет уж, оставь, пожалуйста! Ты сделаешь только хуже. Я сам! Я все исправлю сам. Я ведь тебя просил – будь аккуратна, когда пишешь!
– Но я была! Просто я пишу на обеих сторонах каждого листа и, наверно, это паста отпечаталась. Я хотела сэкономить тебе деньги на бумаге…
– Надо было что-то подкладывать! – как он разозлился! «Стол ему явно важней. Мы оба в полной жопе – но я, по крайней мере, не пихаю тебя поглубже».
После ланча Роберто пошел развешивать постиранные вещи во дворе. У Эли к этому времени уже так устали глаза, что она решила немного отдохнуть. Пойти помочь ему, что ли? При этом ей невольно вспомнилось, как весело и дружно они все делали в первые дни, и захотелось зарыдать в голос. Но вместо этого она по возможности жизнерадостней улыбнулась Роберто: – Давай помогу!
– Я сам.
– Да ладно!
– Спасибо.
Ну конечно, вдвоем легче и быстрее управляться с мокрыми тяжелыми пододеяльниками. Однако Роберто уронил полотенце, и в сердцах чертыхнулся.
– Ничего, мир не умрет! – примирительно заметила Эля. Видимо, при этом они оба невольно вспомнили, как он придирался к ней при ее промахах, потому что Роберто с полными слез глазами поспешно убежал в ванную. И принялся подозрительно долго там плескаться – куда дольше, чем нужно, чтобы прополоскать тряпку. «Неужели он все-таки переживает из-за предстоящей разлуки, просто не желает показывать? Или ему грустно от того, что его мечты об идеальной бабе-роботе не сбылись? Или неловко что он, хоть и поневоле, выглядит некрасиво. Потому что у него оказалось слишком мало душевных и физических сил для кого-то, а выше головы и тем более выше радуги не прыгнешь. Хотя можно попытаться, и только так получается что-то великое. Но Роберто не захотел…».
Пришли канадцы. Мэгэн снова принялась заигрывать с Роберто, весело хихикая. А Эля вдруг почувствовала, что совсем выдохлась. Она пошла наверх, чтобы не видеть, как другим весело в то время, когда ее душа разрывается от отчаяния.
Плакать глупо, пустая трата времени. И только растравлять себя. Лучше отвлечься учебой или чтением, если не получается сейчас мыслить позитивно и думать о будущем оптимистично. Только невозможно ни на чем сконцентрироваться. И слез сами льются из глаз, и их не остановить.
Через час Эля спустилась попить. И наткнулась на кухне на Роберто – он появился там вслед за ней, хотя до этого сидел с канадцами в комнате Майка и Эля надеялась мимо них тихонько проскользнуть. Наверняка бывший друг заметил ее покрасневшие глаза – но не сказал ничего и поспешно вышел. А Эля вернулась в «свою» комнату и продолжила реветь с утроенной силой. Однако зажимая себе рот, чтобы перед другими не позориться и не докучать. «Я совсем одна на этом свете! Всем плевать на меня…».
Вдруг снизу послышался голос Майка: – Что-то Элли слишком долго сидит наверху.
– Наверно, она нездорова, – предположил голос Мэгэн. Ну вот: что она столько времени накручивала себя, дуреха? Все-таки окружающие беспокоятся о ней, хоть Эля им сбоку припека. Зато Роберто… Ну почему он в отношении нее так слеп и несправедлив? Вся ее великая любовь ушла в свисток, превращена в дерьмо! Как это обидно! А ведь Эля была готова ради Роберто жизнью пожертвовать. Он стал ей важнее ее самой.