Эля открыла кошелек: о ужас, здесь только 11.50! Дома есть еще 20 паундов, но с собой – нет! Вспыхнув, она принялась соображать, от чего лучше отказаться. Но темноволосый молодой мужчина за ней положил на ленту фунт.
– Нет, не надо! Как же я вам верну? – запротестовала Эля.
– Не надо возвращать. Берите! – улыбнулся незнакомец. Его спутница, также интеллигентная на вид девушка, смотрела сочувственно. Эля отдала кассирше фунт, начала складывать покупки в пакет. А из ее глаз вдруг сами собой покатились слезы. Потому что ее раздирали противоречивые эмоции: как унизительно почувствовать себя нищей! И так прекрасно, когда тебе протягивают руку помощи. Наконец ее кто-то пожалел! Хотя Эля стояла к этому мужчине спиной, а он совсем чужой человек, который не знает ее жизни. А вот Роберто ничего не пожелал понять – совсем ничего!
– Почему она плачет? – спросила девушка у своего отзывчивого бойфренда.
– Потому что она издалека и каждый день чувствует себя destroyed*(*разрушенной, уничтоженной)
Эля приказала себе успокоиться. Добравшись до дома, припудрила лицо, сделала чай с молоком для Рича. Он благодарно сказал «спасибо». Британец был все еще занят с компьютерами и Эля, чтобы ему не мешать, пошла мыть посуду. Когда она оттирала мочалкой противень из-под картошки, на кухню вошел Питэр.
– В следующий раз клади сверху фольгу, – приказал американец.
– Ничего, я сейчас все отмою!
– Я сказал тебе! – Питэр повысил голос.
– Последние научные открытия говорят, что алюминий провоцирует рак, головную боль и болезнь Альцгеймера…
– Ты смеешь указывать мне?! Мне 50 лет! Ты хочешь сказать, ты умней, чем я и больше знаешь – ты, какая-то необразованная девка из дикой России?! Все – вон отсюда! – что он так взбесился? И сам Питэр никогда не стелит фольгу, ей приходится драить чертовы противни каждый день по два раза! Как он умудряется изгваздать не меньше трех или даже семь? Получается, американец готовит просто какую-то прорву еды! Не удивительно, что он такой жирный.
– Хорошо, я больше не буду готовить в духовке. Это только для гостя, он чинит мой компьютер.
– Я сказал, вон отсюда! Убирайся немедленно! Вон! Get out!
– Питэр, да что я сделала?
– Ты мне надоела! Ты смеешь мне перечить. Убирайся сейчас же! Собирай свои вещи и проваливай! – Эля никогда не могла понять людей, которые способны дико взбеситься из-за какой-нибудь ерунды, или вообще без повода. Неужели они всерьез разъяряются, как Билли и ее отец? Или это актерство? Глядя на красную рожу брызгающего слюной Питэра, его сжатые кулаки и белые глаза, было не похоже, что это игра на публику. Джейн права: он ненормален! Интересно, он такой и раньше был, или это из-за приема наркотиков со спиртным каждую ночь? Вряд ли первое, а то Джейн ни за что бы в него не влюбилась. Неужели эта буйная туша рассчитывает, что жена вернется к нему – вот такому? И что делать Эле? Джейн сейчас нет дома, и некому защитить!
Эля молча домыла посуду, стараясь больше не раздражать Питэра.
– Чтоб завтра утром, крайний срок, тебя здесь не было, – Питэр сказал это уже ледяным тоном. То есть это был не временный бзик, как у Жанны – прооравшись, боров не переменил своего решения.
– Когда Джейн вернется, я скажу, что тебя выгнал. Пусть ищет другого хаускипера.
– Это ваше право.
– Вот именно! – довольно ухмыльнулся Питэр. – А ты, русская шлюха, знай свое место!
Эля поднялась в свою комнату.
– Ничего не получается ни с одним из компьютеров, – огорченно заметил Рич.
– Брось их. Завтра мне все равно придется вернуться в Россию, – Эля рассказала новому знакомому о том, что произошло.
– Дождись хозяйки – может, она тебя оставит.
– Не думаю, она зависит от денег этой свиньи.
– Все равно, пока не расстраивайся! Даже если придется отсюда уехать, тоже: из любого положения можно найти выход! И я все-таки попытаюсь починить хоть один твой компьютер, – ободряюще улыбнулся Рич. Он повернулся к машине, а у Эли из глаз вдруг опять, как в супермаркете, хлынули слезы. Она поспешно выскользнула за дверь, добежала до ванной. Там приказала себе успокоиться, хотя бы внешне. Слезы ей не помогут и никогда не помогали! Наоборот.
Но стоило Ричу взглянуть на нее с теплым выражением на лице, как слезы опять понеслись друг за дружкой вдогонку. «Вот ужас! Да что ж такое?». Рич меж тем встал и обнял Элю. Так странно рыдать на плече незнакомца, встреченного лишь пару часов назад! И это не просто слезы – ее всю трясет. Что происходит? Ни разу в жизни у нее не было такого вот состояния! Оказывается, она сама не может контролировать свои эмоции. Просто они слишком долго копились в ней…