– Ты можешь сделать то же самое с твоим отцом, – предложила Эля Джошу (Роберто почему-то стал мрачнее тучи и ей хотелось его развеселить). Мальчик с готовностью повернулся к папе.
– Нет, – предупреждающе сказал Роберто, – перестань, Джош. Я не хочу. – мальчик разочарованно притих, глядя на Элю с извиняющейся улыбкой. Впервые за многие дни открытой и дружеской! А Роберто смотрел на него, потом на Элю, потом опять на сына и снова на гостью со слезами. Никогда ни в чьих глазах Эля не видела такой невыразимой печали. Что случилось? Все ведь хорошо! Наконец они с Джошем поладили!
Но чуть раньше тот же Джош, его мать и все окружающие убедили Роберто поставить на Эле крест. Он сам себя в этом убедил! Теперь же он понял, что все могло бы быть замечательно. Так, как сейчас, когда Джош так тепло и доверчиво смотрел на Элю – а она впервые ощутила себя с ним одной семьей. Да, все могло бы быть как в самых смелых мечтах – всех их троих, даже Джоша. Эля чувствовала: она смогла бы стать ему той мамой, о которой мечтают все дети. Однако она также ощущала, что Роберто вряд ли изменит уже принятое решение. Но – а вдруг?
– Вы так похожи! Сразу видно, что отец и сын! – Эля предприняла еще одну попытку поднять настроение итальянца. Пусть он сомневается в ней – но хотя бы в том, что Джош ему родной пусть не сомневается! Ребенок не виноват в том, что его мать оказалась гулящей.
Увы, успокоить и ободрить Роберто не удалось – чтобы не разрыдаться прилюдно, он поднялся и пошел наверх. Чтож, пусть подумает. Хотя Эля уже ни на что не надеялась.
Даже если любишь, нельзя терпеть все
Воскресное утро выдалось солнечным и теплым уже совсем по-летнему. Роберто с Джошем принялись играть на заднем дворе, пуская мыльные пузыри из баночки, что забыла крошка Элизабет. У итальянца впервые за много дней было хорошее настроение. А вот у Эли оно испортилось. Из-за увиденных за завтраком новостей об очередных терактах, бессмысленной жестокости землян по отношению друг к другу, не щадя ни женщин, ни детей. Но не только по этой причине – перед ее глазами стоял и не желал забываться вчерашний день, и еще ряд других, когда Роберто без конца обсуждал ее со всеми подряд: а не проститутка ли Элли? О да, она крейзи! Думаешь, спала со своим отцом?
Почему она не замечала очевидного? Только сегодня вдруг поняла, как ошиблась! Ее мужчина ни за что бы так не мучил, не опускал бы походя! Он понимал бы Элю… Старался бы понять! Берег бы. Как она его. Нет, Роберто абсолютно, совсем чужой ей человек. Которого Эля вообще почти не знает. А она ему так доверялась, так унижалась невольно, совсем ослепнув от своей любви. Все ему прощала! Хоть Роберто, по сути, плевать на нее! Жаль даже нескольких секунд. А вот для Мэгэн он оказался свободен…
– Что ты думаешь об Элли? – меж тем спросил сына Роберто, Эля услышала через открытую дверь. Видно, за ночь передумал и захотел ее оставить. «Ну-ну. А через день или к вечеру он передумает опять!».
– Как бэбиситтер Элли крутая, – ответил мальчик, – Но она русская, и остается неловкой.
– Мама говорит, ты все равно ее бросишь, – добавил Джошуа после паузы. Эля почувствовала себя окончательно оплеванной. Больше всего коробило, что ее постоянно публично обсуждали. И без конца выносили приговор! Не зная, какова она на самом деле, и на что способна. Нет, ничего у нее с этой теплой компанией из Роберто и его «доброжелателей» не выйдет!
Эля схватила лист бумаги и написала: «Хорошая новость: я тебя больше не люблю. Очень скоро я найду работу и исчезну из твоего дома и твоей жизни. Можешь не беспокоиться за свой комфорт». Хоть так она вернет себе самоуважение после всего. И не позволит больше вытирать о себя ноги. Никому! Ни за что!
Эля принялась готовить ланч, опять на всех. По привычке. Может, не стоило? Роберто вот уже несколько раз просил ее готовить только на себя. Но иначе ей было неудобно, тем более что она жила тут за чужой счет. Джош с отцом с удовольствием съели горячие котлетки. Эля с Роберто вместе убрали со стола.
– Я помою посуду, не беспокойся, – сказал итальянец с на редкость теплой улыбкой – особенной. Он так давно на нее не смотрел. Эля заколебалась – стоит ли отдавать записку? Но больше секундное расположение Роберто ее не пробьет! Для итальянца это все ничего не значит, у него просто манеры такие – а она опять будет жестоко страдать, обманываясь и ставя себя в дурацкое положение. Нет, лучше поставить в этой истории окончательную точку.