— Где ваш начальник? — спросил Манол часового. — Мы прибыли сменить вас.
Часовой встал по стойке «смирно». Операция вот-вот должна была закончиться, но молодые партизаны погорячились. Они выскочили из вагонов и еще издали стали кричать часовому: «Сдавайся!»
Часовой скрылся в помещении. Его могли бы и пристрелить, да пожалели. Послышалась стрельба. Кольо Манолов, бежавший за солдатом, упал, тяжело раненный. Наши обезоружили одного солдата, ранили двоих, но станцией овладеть не смогли.
Партизаны стали отступать. Иван собрал свое отделение, и они понесли на руках раненного в ногу Личко Гранчарова…
Вести о партизанах одна за другой передавались по селу. Напали на Цветино и Юндолу… Обезоружили пост ПВО в Лыджене. На грузовиках въехали в Сарницу… Захватили село около станции Варвара…
Люди радовались, а Атанас и Петр — вдвойне. Ведь их отец и брат — партизаны, да и они были причастны к партизанским делам. Им, молодым, наяву снились всякие подвиги.
Они-то радовались, а у меня сердце сжималось, когда я слышала о каком-нибудь раненом, убитом или пойманном партизане. Сколько ночей я провела, до рассвета не сомкнув глаз. Тяжела материнская доля…
Однажды Атанас вернулся домой поздно. Был он в красивых новых бриджах, словно на гулянку собрался. Он был выше, крупнее своих братьев, и только у него были такие черные волосы.
— Какой ты красивый! — удивилась невестка, жена Кольо.
— Любуйтесь, пока жив! — сказал Атанас. — Кто знает, в каком овраге буду валяться в этих новых бриджах…
Я чем-то занималась на террасе. Он увидел меня и крикнул:
— Ухожу к бате в горы! Приготовь мне белую рубашку…
У меня защемило сердце, в глазах потемнело. Хотелось удержать его, но я так ничего и не сказала. Если бы я стала останавливать моих детей, то какая же мать отпустила бы своих?!
Он понял, что со мной происходит, и, взбежав по лестнице, крепко обнял меня.
— Внизу есть хлеб, возьми его… — едва вымолвила я. — Мы как-нибудь обойдемся…
И он ушел. Ушел, и больше я его не видела. Не видела больше и Ивана…»
Я решил перевести разговор на живых. Не хотелось бередить душу матери.
Многое мне было известно, потому что я сам участвовал в последовавших затем событиях. В то лето я находился в лесах севернее Чепинской котловины. Там же были каменецкие и дорковские партизаны. Из штаба зоны поступило распоряжение, чтобы к нам перешли чепинцы и лыдженцы, которыми в Чепинских горах командовал Манол Велев.
Прежде чем выполнить этот приказ, они решили отделить молодых и неопытных партизан и оставить их с бай Георгием Мавриковым в глухих лесах. Атанас понял, что и его включат в эту группу, и пошел к отцу.
— Ты еще маленький, — сказал ему бай Георгий. — Да и здесь есть дела…
Атанас возмутился:
— Я мог вас прятать, мог ночью носить вам оружие и продукты, а теперь вы из меня ребенка делаете!..
И он пошел к Кольо Гранчарову.
— Все равно приду к вам, — после всех разговоров объявил он. — Если даже свяжете, все равно убегу и буду на Милевой скале.
Бай Георгий уступил. Потом, когда случилось непоправимое, он все твердил:
— Мне привелось многое испытать в жизни, и сердце мое всегда предчувствует беду… Иван уходил с отрядом. Он был старше и пришел к нам из казармы. Я думал: если что случится, хоть Атанас уцелеет. Но не сумел его удержать…
3 сентября они были на Милевой скале. В лагере они появились подтянутые, выбритые, в пилотках, на которых алели пятиконечные звездочки. Последними шли медицинские сестры с большими санитарными сумками, в белых косынках с красным крестом. Наши партизаны бросились навстречу пришедшим.
Прибывшие остановились посредине поляны, чтобы доложить штабу зоны. В лагере установилась торжественная тишина, только листва шумела на ветру.
Но вот официальная часть закончилась. День уже был на исходе, и мы разожгли партизанские костры. Очертания хребта постепенно исчезали во мраке.
На следующий день Милева скала сотрясалась от взрывов гранат и выстрелов. Нас окружали царские войска. Они подошли к Вороньему камню и рассыпались цепью. С высоток нас обстреливали из пулеметов.
Атанас Мавриков прибежал ко мне, укрылся за корнями большой сосны и что-то крикнул. Я не расслышал его слов, потому что оглох от стрельбы. Тогда он подполз совсем близко. Прицелился в цепь солдат и выстрелил.
— За ними наступает еще одна цепь! — крикнул Атанас громче. — Они напирают на нас и со стороны села Варвара…