– Я… – начала было девушка и тут же запнулась.
Исподлобья кинув взгляд на Клинок, хранительница вновь облизнула губы. Она нашла то, что искала.
– Ты из всех таким постыдным способом выуживаешь то, что тебе необходимо? – с издёвкой спросил Исмо, соизволив-таки облачиться хотя бы в штаны, и цокнул языком. – А на мне твои ухищрения вдруг дали сбой, да?
Атая молчала. Исмо полагал, что сейчас она чуть ли не задыхается от негодования, чувствуя себя оскорблённой и несправедливо пристыженной.
– Если так хотелось узнать про Легше, могла бы подсесть ко мне в трапезной или библиотеке. К чему создавать опасную ситуацию? Кого ты боишься? Или нравится играть в заговор и тайные интриги?
Каждое слово Исмо падало тяжёлым камнем и резало бы по живому, причиняло бы неимоверную боль, не знай девушка, с кем она посмела связаться. Атая понимала, что Клинками воинов Очищения называют не просто так – наравне с боевой силой, было у них что-то внутри, потаённое и сокрытое, позволяющее взрезать душу другого человека и заглядывать в самую глубокую суть. Не потому ли Клинки носили багровые мантии с глубокими капюшонами, что тяжёлый взгляд, будто бы из глубины веков, мог свести с ума. Не для того ли, чтобы скрыть бушующую в дальних далях бурю?
А ведь удалось отличить, понять, разглядеть… только потому, что перед Атаей стоял молодой Клинок, недавно выкованный в жаре многочисленный тренировок и закалённый изнурительным посвящением, тайну которого он, как и все до него, унесёт в могилу. И будто бы блеск чистой, заточенной стали ослеплял и зачаровывал. Сколько ударов нанесёт этим Клинком благостное Единство, прежде чем кромка лезвия затупится? Когда появятся первые выщербины? Возникнут ли разъедающие тело пятна ржавчины? Что сломает его?
Исмо словно прочитал все глубинные мысли хранительницы – по крайней мере, ему был знакома смесь ужаса, благоговения и трепета во взгляде девушки. Вздохнув, он потёр двумя сложенными пальцами висок и покачал головой. И во что только он хочется себя втянуть? Таких моментов отчего-то становилось после посвящения всё больше и больше. Вера в Единство была, но отнюдь не слепой и покорной – юношу уже давно терзали противоречивые мысли насчёт некоторых догм Церкви. И что-то упорно продолжало толкать его подальше от учения Единства.
– Если… если ты всё ещё хочешь меня о чём-то спросить, – с трудом выдавливая из себя слова, заскрежетал Клинок, – если… Выйди так же незаметно, как появилась. И войди по-человечески, без использования запретного для тебя искусства. И лучше бы тебе переодеться, если ты намерена вести нормальный диалог, а не чёрте что. Ясно?
Хранительница покорно склонила голову и вышла, но долго ждать не заставила – вода в ванной ещё не успела остыть, как Атая, переодетая в одежды Щита, уже стучалась в дверь. Но Исмо колебался. Впустить девушку внутрь означало бы привлечь нежелательное внимание со стороны. Мало кто осмелился бы прямо обвинять пока что не давшего поводов для недоверия Клинка, однако в том, что у него есть недоброжелатели, Исмо не сомневался. Вычислить, кому же он перешёл дорогу, юноше пока не удалось.
После повторного, уже чуть более нервного, стука в дверь Исмо быстро натянул на себя багровую тунику – при желании в свободное от службы время Клинки имели право не носить традиционную мантию. Прижав к груди тяжёлый талмуд Единства, юноша вышел из комнаты, взмахом руки давая понять Атае, что нужно следовать за ним.
***
– Она умерла, – это были первые слова, что Амарант услышал от наклонившегося к нему мужчины.
Мужчины столь похожего на Лэссгью, что поначалу книгочею померещилась именно она – тот же тонкий силуэт, овальное лицо, длинные волосы цвета ночного неба, высокий разлёт бровей… и, что самое главное, тонкие загнутые назад рога. Если бы не более грубые черты лица и отсутствие рубахи, Амарант принял бы незнакомца за Лэс. Или ему так сильно хотелось увидеть именно её?
Близь утёса волны разбивались о скалы неистово и громогласно, отчего приходилось напрягаться, чтобы расслышать собеседника. Но в сказанном незнакомцем Амарант не сомневался. И лишь едва теплящийся уголёк надежды сохранял в нём веру в лучший исход – Лэссгья здесь, она ждёт, она с радостью поможет…
– Как давно? – сглотнув горькую слюну, хрипло спросил книгочей.
– Достаточно, – сухо прошелестел незнакомец.
Амарант медленно поднялся, отряхнул плащ от песка и несколько раз качнул головой, глубже погружаясь в размышления. Мир, вопреки всем страхам и ожиданиям, не остановился – всё также разбивались об утёсы солёные воды бескрайнего моря, светила на небе луна, песок грел ступни, а с волос и бридж мужчины весело капала вода. И только зудящий рой вопросов в голове не давал покоя, нарушал тихую гармонию ночного спокойствия. Где теперь искать нужный артефакт? Найдётся ли хороший кузнец в Янтаре или, быть может, Рубине? Сколько времени займут попытки объяснить способы изготовления необходимого? Мысли понеслись одна за другой, выстраивая всевозможные цепочки развития событий, и потому лицо молодого человека стало отрешённым и замкнутым. Однако незнакомец, до боли в сердце похожий на Лэссгью, понял всё по-своему.