– А какая она, Тиль? Ты знаешь? – вновь спросила я.
Он, насупившись, молчал, пытаясь продавить меня взглядом, тяжелым как могильная плита. Тоже мне.
− Откуда тогда иллюзии? Уна, насколько я знаю, моя одногодка. А это значит, ей около тридцати. Кроме того, стихийницы порывисты и переменчивы. Почему бы ей в очередной раз, не завести интрижку? Она не замужем, здесь полно прекрасных вариантов, противозачаточные заклятия и декокты на высоте, это я тебе как целитель говорю, − продолжала я раззадоривать Тиля.
– Ты не права, – буркнул он неразборчиво.
– С чего это?! Или ты думаешь, что она вдруг, ни с того ни с сего, оценит твою тонкую душевную организацию? А как ей это сделать? Чтобы разглядеть душу, Тиль, нужно сначала хотя бы взглянуть на её обладателя! Заговорить с ним! А ты, прости за прямоту, не располагаешь к этому.
Я повторила его позу со скрещенными руками и уставилась на некроманта самым тяжёлым взглядом, на который была способна.Наверняка выглядела комично с моим то ростом и прикидом. Но я старалась.
– Ну, знаешь! Ты тоже не королева красоты! – Выдал он со злостью.
Я расхохоталась, знатно его удивив. Растерянное выражение лица некроманта ещё больше меня развеселило.
Божечки, какая прелесть! Испугал ежа голым задом! Если бы он сказал мне такое в пятнадцать, я бы расплакалась. В двадцать – обозвала бы его козлом и сильно попортила себе самооценку. А сейчас мне было весело. С годами броня стала крепче, и появилась самодостаточность, позволяющая класть на любое общественное мнение огромный болт. Я прекрасно понимала, что его слова от обиды, злости и бессилия.
– Нет. Далеко не королева. Я объективно себя оцениваю. И ЗНАЮ, что красивая. И также знаю, что на каждый типаж есть свои ценители. Мне не нужен Бен Чатни,– так звали первого красавчика курса боевиков, который давно катил яйца к Уне, – но вот Рикки Рысь меня на свиданку недавно звал, − сказала лукаво, демонстративно накручивая на палец локон волос.
Рикки Рысь − единственный оборотень на нашем потоке. Они редко обладают магией и в основном идут в боевики. Но Рикки достался редкий дар распознавать проклятия, и клановым решением его записали в целители. Парень был среднего роста, поджарый и весь какой-то текучий, словно ртуть. Он обладал животным магнетизмом и, как все кошаки, любил ходить по бабам. Только вот далеко не по всем. Рик выбирал жизнелюбивых, харизматичных девчонок, которые не вешаются на шею и не клянутся в вечной любви, а очень даже не прочь завести интрижку, а после, расставшись, с удовольствием глотнут в его компании пивка на школьной тусовке. И я бы, может даже завела с ним роман, будь чуть голоднее до мужиков. Но пока мне он был не интересен. Мне сейчас вообще никто не был интересен. Но слова мои на Тиля явно произвели впечатление. Рик не был сильно популярным, но авторитет имел. Его уважали и с ним считались. Так что, кажется, в глазах некроманта я только что получила дополнительные баллы.
– Ладно, твоя взяла. Чего ты от меня хочешь?
Он выдохнул, плечи опустились, а в глазах враждебности стало значительно меньше.
Капитуляция была приятной. Я сразу взяла быка за рога:
– Шкаф открывай и вываливай шмот на кровать. Ревизию будем проводить. Потом мерять – посмотрим, что можно сделать. И причёска. Нужно что-то с ней решить.
– А что не так с моей причёской? – Надулся он.
– Её нет. Просто сопли, которые занавешивают твоё лицо, − сказала я, уперев руки в бока. – Непонятно, есть ли у тебя глаза, не говоря уже о скулах. Глаза, к слову – зеркало души. Ты же хотел, чтобы она душу твою разглядела. – Добавила с иронией и вскинула бровь.
Вместо ответа Тиль шумно выдохнул и, громко топая, направился к шкафу, выгребать с полок вещи. А их было не то, чтобы много. Несколько однотипных футболок, четыре рубашки разных тёмных оттенков, одни брюки, кожаные штаны и пара уродских свитеров. Всё.
– А куртка? – поинтересовалась я, двумя пальцами приподнимая с кровати рубашку в жуткую чёрно-серую клетку.
– Я ношу плащ!
Меня накрыло волной некромантского негодования.
– Понятно, значит, куртку тоже нужно покупать, − пробормотала я, не отвлекаясь.