– Пришшшли… Ещщщё одни… – прошипело создание, и стекло-соскочило с койки, приближаясь к решётке. Холодный ужас стал растекаться внутри – влияние мёртвой души.
Но тут я почувствовала знакомую силу, поднимающуюся по моим каналам к солнечному сплетению, Тиль активировал наш силовой канал. Для него мёртвая энергия была родной, и его Тьма радовалась возможности прикормиться.
Одержимая отпрянула от решётки, будто обожглась:
– Некромант!
– Он самый, – спокойно ответил мой напарник.
Тиль уже включит рабочий режим. В таком состоянии его трудно было отвлечь или чем-то пробить. Он повернулся ко мне:
– Теф, смотри, у меня всё с собой, изгонять будем стандартно, кроме того, что вместо обычной воды используем нашу заряженную, я её тоже взял. И стой на подстраховке. Когда её, - Тиль указал на девочку, – перестанет корёжить после ритуала, сразу подхватывай нить её жизни у меня, как мы тренировались. Я постараюсь не дать призраку утянуть девочку за Грань. А ты постарайся подпитать и подлечить.
Я кивнула. Всё просто и понятно. Тренировок, конечно, было маловато, но что уж теперь переживать. Всё бывает впервые. А мы с Тилем уже имели опыт взаимодействия в экстренной ситуации.
Тиль отправился в соседнюю камеру – чертить свои пентаграммы и круги. Я тоже готовилась. Достала эликсиры: миорелаксант, успокоительное, витаминчики. После того как её будет изгибать в судорогах во время ритуала – мышцам нужен отдых и подпитка. Подумав, достала ещё баночку с мазью. Повторила формулы заклятий и невербальные жесты. Ментальные недуги – не моя сильная сторона, но здесь придётся постараться. Обычно, овощами после изгнания становятся потому, что нейронные связи разорваны, и человек словно заперт, в клетке собственного тела. Моя же задача в краткие сроки не то чтобы пробить окошко, скорее снести стену.
Пока готовилась, Тиль закончил с напольной живописью. Мы посмотрели друг на друга. Тиль кивнул. Я прикрыла глаза и погрузилась в Покой. Тиль потянулся к моим каналам, и я почувствовала, как его сила медленно наполняет меня. Почему-то в нашей паре в основном отдавал он. Моя сила хуже в нём приживалась, и оперировал он ею с трудом.
Девушку связали специальной верёвкой заговорённой против духов и поместили в центр художеств Тиля. Она отчаянно сопротивлялась и сверкала жуткими глазами.
– Пускай все выйдут. Закройте помещение и покиньте ратушу. Здесь может быть опасно, – скомандовал мой напарник.
– Не велено, – отозвались выделенные нам сопровождающие.
Тиль медленно открыл глаза, белков не было – лишь одна сплошная Тьма. Солдатик отшатнулся.
– Если шаман вырвется и вселится в кого-то из вас… – начал некромант замогильным голосом.
Заканчивать не стал: солдатиков словно ветром сдуло. Они захлопнули двери за нами, я тут же начертила специальным мелком Тиля запирающую руну. Начиналось самое трудное. На полу извивалась Одержимая. Маленькое тельце гнуло в немыслимых позах, призрак старался выйти за пределы первого круга, вписанного в пентаграмму. Но Тиль сделал работу на совесть. Белые жирные линии костного мела не пускали неживое к живым. Мы трижды обошли рисунок против часовой стрелки. Тиль что-то шептал, перебирая чётки. Я отошла к окну и замерла, удерживая состояние Покоя. Тиль остановился у одной из вершин пентаграммы и снял амулет. Если в здании остались люди – жаль. Им сейчас будет крайне неприятно. Я видела, как Тиль шагнул на Грань. Тени стали гуще, они брались словно из ниоткуда и стремились к середине пентаграммы – забрать своё – не принадлежащее миру живых. Тиль что-то зашептал и тельце Одержимой выгнулось. Раздался нечеловеческий, пронизывающий вопль. Моё тело наполнялось зловещей силой. Тиль становился сильнее, забирая мёртвую энергию, и использовал меня вместо накопителя. Тени перестали пугать. Они принимали меня как нечто родное. Не знаю, как долго продолжалась вся эта свистопляска, но в один момент крики стихли, и девушка рухнула на пол. Тиль скомандовал:
– Давай!
И я рухнула на пол рядом с пациенткой. Нить её жизни была совсем слабой. Я шептала заклинания, формула за формулой. Они давались мне так легко, словно это вовсе не первый раз, а сотый, тысячный. Словно я ежедневно вливаю жизнь по капле в истощённое тело. Соединяю нейронные связи, сращиваю сосуды в мозгу. Затем пришло время вливать эликсиры, обезболивать и, наконец, создавать ту самую нужную брешь, чтобы соединить оболочку с душой. Я не была уверенна, что у меня получилось, пока рядом не шлёпнулся на колени обессиленный Тиль и не сказал: