Ифвин дважды попытался заговорить; в конце концов он подтянул колени к подбородку - и заплакал, сотрясаясь от беззвучных рыданий. Целых три минуты или даже больше мы просто сидели и молча смотрели на него.
Он униженно кивнул.
- То был первый раз, когда вам по-настоящему причинили боль, и кроме того, вы не понимаете, чего мы хотим и почему поступаем тем или иным образом, так что Теперь вы действительно боитесь, будто мы можем решить вновь сделать вам больно. И никто с вами не разговаривает целый день, и вам, наверное, очень одиноко.
Его плечи затряслись, и слезы вновь хлынули из глаз.
Терри обняла его и сказала:
- Никто не собирается вас обижать. Нам очень жаль.
Мы опять станем вашими друзьями, если вы простите нас и пообещаете научиться уважать наши чувства. Обещаете?
- Обещаю, - ответил он, шмыгнув носом.
- О Господи, - с презрением воскликнула Хелен. В ее тоне слышался отголосок того, с чем я столкнулся тогда в спальне. - Правитель экономики оказался плохим мальчиком.
Я взглянул на нее с некоторым раздражением, но прежде чем успел придумать какое-нибудь подходящее вежливое и зрелое замечание в ответ, вперед вырвалась молодость и энергия.
- Думаю, задирой можно быть в любом возрасте, - возразила Терри, выпрямившись и пристально глядя на Хелен поверх маленьких очков в проволочной оправе, - И мне кажется, что когда ты сам начинаешь задирать других, мгновенно исчезает такое понятие, как "беспомощная жертва".
Костлявая девочка выглядела даже моложе своего возраста - слегка смахивала на мальчика из церковного хора, который вот-вот бросится на Хелен и примется бить ее или дергать за волосы, - однако она поправила очки, вздернула подбородок, прочно оперлась на ногу и дала четко понять, что не сдаст позиции.
После долгой паузы Хелен пожала плечами, и сказала:
- Ифвин, простите, что ударила вас, мне не следовало так поступать. Если вы хотите плакать, что ж, это не мое дело. С моей стороны было грубостью смеяться над вами.
- Ничего, - громко шмыгнув, ответил он. - Я отвратительно себя чувствую, но, думаю, вчера вы были правы, решив, что я должен знать о существовании подобного чувства. Понятия не имел, что одно человеческое существо может так поступить с другим существом. Я говорю не о сознании, а о возможных последствиях. И боюсь, что мог сделать то же самое по отношению к вам, а я действительно не знал, что делаю, и мне нет прощения, ибо я должен был знать, и.., о-о-о-х, блин. - Он вновь расплакался, и;
Терри села рядом, гладя его руку.
- Через минуту с ним все будет нормально, - успокоила она всех. Просто ему нужно избавиться от всего этого, а система еще не привыкла. Почему бы вам не пойти прогуляться или еще куда-нибудь?
Повисла долгая пауза, затем Роджер встал и вышел из машины, не сказав ни слова. Эсме, Паула, Иисус и Хелен так же молча последовали за ним. А следом поплелся и я.
Очутившись на улице я обнаружил, что все, за исключением Роджера, состязались, кто лучше пожалуется на Ифвина и "этого глупого ребенка". Я подумал, что Терри - единственный человек из нас, кто проявил нормальные человеческие чувства, а когда эти разговоры мне опротивели, вернулся в "эсти". Полковник пожал плечами и вошел следом за мной.
Ифвин умывался; когда мы вошли, он мягко сказал:
- Вы правы, от этого и правда стало легче. Привет, Лайл, привет, Роджер. Очень сожалею обо всем случившемся. Остальные до сих пор сердятся?
- Ага, но думаю, они еще отыграются, - ответил я. - Терри, прежде чем у кого-нибудь еще появится возможность поворчать или пожаловаться на тебя, знай, что, на мой взгляд, ты правильно повела себя с Ифвином.
Роджер кивнул:
- Не думаю, что у меня есть хотя бы половина вашего сострадания и сочувствия.
Она пожала плечами.
- Эй, я знаю, что такое, когда ты одинок и никто тебя не понимает. Говорят, у подростков всегда так.
- Это у людей всегда так, - поправил я ее, думая о Хелен и о том, как мне не хватает той, другой, ее версии, а ей - иного меня.
- А что, всегда так, когда затронуты чувства? - спросил Ифвин. Неудивительно, что вы все потратили столько времени на человеческие отношения - это настоящая самозащита.
Я хмыкнул:
- Большинство людей в детстве испытывают моральную боль по несколько раз на дню - ибо они уязвимы, как ты сейчас, и не могут себя защитить. Мы научились быть менее чувствительными или не признаваться в своих чувствах. Чтобы научиться справляться с жестокостью, требуется известная практика, но, к счастью, человеческие существа почти всегда обладают достаточной жестокостью и могут сполна предоставить ее для тренировок. Каждый из здесь присутствующих, уж наверное, когда-то испытал то же самое, что и вы сегодня, но все через это прошли - или по крайней мере мы достигли состояния, когда оно нас не переполняет.
- Лайл, мне очень жаль. Я понятия не имел, что доставляю вам столько проблем.
- Еще один неприятный урок, - сказал я, - слово "жаль" в карман не положишь, его можно только повторить несколько раз. И вам придется привыкнуть к мысли, что вы то и дело задеваете чьи-либо чувства, и ничего не сможете исправить - остается только надеяться на прощение, рано или поздно. Ваш механический прародитель просто не знал, что собирался вложить в вас, верно?
- Не совсем. - Он вновь плеснул воды в лицо. - Действительно потрясающе освежает. Я знаю, что слезы выводят из организма какие-то химические вещества, выделяемые при стрессе, поэтому смею предположить, что ополаскивание лица помогает избавиться от них.
- Да, а пока вы весь в слезах и соплях, то не очень-то удается сохранить достоинство, - заметил Роджер. - Остальные стоят снаружи, на солнышке, им небось уже скучно, они злятся, раздражаются и все такое. Если вы достаточно оправились, чтобы говорить, то, может, попросим Лайла пригласить всех сюда, здесь есть кондиционер и сидячие места.
Терри добавила:
- Это называется быть заботливым.
- Знаю, - ответил он, - ничего не смыслю в эмоциях, но имею огромный словарный запас.
Я вышел наружу и увидел, что сплетни продолжаются.
- Не понимаю, - выступала Эсме, - что это за миссия? Только гражданские, без определенной причины, которую никто не может назвать, за исключением абдуктивной математики. Нет четко очерченного плана работ типа "проникни в центр конфликта" или "узнай" куда все пошли". В нас стреляют, а он даже не удосужился определить врага. Я хочу сказать, в чем смысл?
- Думаю, теперь можно поговорить, - предложил я.
- А, черт, отлично. - И Эсме зашагала к автобусу, держа Хелен под руку. Остальные пожали плечами и потянулись следом.
Рассказ, который мы услышали от Ифвина, был достаточно короток: создавшая его программа являлась не единственным киберфагом, попавшим в сеть. Его задачей было согласовывать сообщения, поэтому спустя некоторое время он стал беспокоиться по поводу количества исчезающих людей и мест и отправился выяснить, куда же делось столько всего.
Другим киберфагом была Билли Биард - на самом деле она приобрела себе физическое тело, скопировав способ Ифвина.
- Будучи машинным разумом, я не волновался относительно плагиата, добавил он, - но странно, что теперь, имея тело из плоти и крови, Я стал переживать по этому поводу. Короче говоря, вы можете рассматривать ее как отдел болевого контроля. Ее работой было предотвращать то, что вызывало страдание и причиняло боль во время путешествия по сети. Сейчас, как вам всем хорошо известно, тот факт, что каждый раз, входя в сеть, вы выходите в совершенно ином мире, чрезвычайно печален. Искусственный разум, которому суждено было стать Билли Биард, заметил это довольно рано, ибо это являлось частью его работы, и приступил к перепроектированию сети, чтобы людям стало сложнее причинить себе вред, осознав суть происходящего.
- Подождите минуту, - прервала его Хелен. - Она ведь все время душу из нас вытрясала, пользуясь любым удобным случаем, и пыталась убить...
- И убила одного из нас, - согласился Ифвин. - Думаю, именно она и ее помощники устроили вчера засаду. Как сказала Эсме, подобное поведение бессмысленно для бандитов, зато отлично подходит для тех, кто пытается нас убить или остановить.