– Хорошо, – прервала она меня, – двадцать долларов.
Я протянул ей двадцать долларов, получил ключ от номера и проехал на машине в гараж... Затем мы открыли ключом дверь и вошли внутрь. Это был очень симпатичный двухкомнатный номер, маленькая гостиная и две спальни, каждая с душем и туалетом.
– Ты надеешься получить от нее какую-нибудь информацию? – спросила Элси.
– Не думаю, что нам повезет. Даже если она что-то и знает, то не скажет. Это не тот тип болтливых женщин: она явно не желает привлекать внимание к своему заведению.
– Симпатичное местечко, – констатировала Элси, осмотрев комнаты. – Чисто и уютно, приятная мебель.
– Ну а теперь давай займемся тем, что нас сюда привело. Может быть, обнаружишь что-нибудь, что дало бы нам представление об этих женщинах, занимавших комнату три дня назад.
– Я правильно расслышала, что ты заплатил за номер двадцать долларов? – спросила она.
– Да, правильно. Она не пожелала сдать за обычную цену.
– Берта, конечно, зарычит, когда увидит эту сумму на нашем листе расходов.
Молча кивнув, я продолжал обследовать комнаты.
– Это напоминает охоту на диких гусей. Может, мы даже найдем золотое яйцо, – обнадежил я Элси.
Мною все внимательно было осмотрено, но, кроме нескольких банальных заколок для волос, ничего обнаружить не удалось. В раздумье я подошел к бюро, выдвинул ящик и в самом дальнем его углу обнаружил вдруг какой-то обрывок бумажки.
– Что это такое? – спросила Элси.
– Похоже на ярлык от рецепта. Смотри-ка, это и в самом деле рецепт из аптеки в Сан-Франциско на имя мисс Сильвии Такер. Здесь сказано: «Принимать по одной капсуле в случае бессонницы. Повторно не принимать в течение четырех часов».
– Название аптеки в Сан-Франциско. Не так уж мало! – сказала Элси.
– А вот номер рецепта и фамилия доктора.
– Сильвия именно та женщина из Сан-Франциско, которую мы ищем?
– Похоже, именно та.
– Как удачно, – обрадовалась Элси.
– Очень, очень, очень удачно! – почти пропел я.
Она посмотрела на меня:
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, что нам очень повезло.
– Что же хорошего, девушка была здесь, и теперь ясно, что Биллингсу действительно подсыпали снотворного. Видимо, когда она засовывала обратно в ящик бутылочку с капсулами, ярлычок и отклеился.
– Сильвия была именно той девушкой, которая ему нравилась. Видимо, это другая сделала ему «бай-бай», – предположил я.
– Так думает Джон Карвер Биллингс Второй. Может быть, он уж не настолько был поражен ее красотой, как ему показалось. В любом случае вторая девица могла незаметно взять капсулу, так что Сильвия этого и не заметила.
Я стоя рассматривал ярлык.
– А теперь что мы будем делать? – в нетерпении спросила Элси.
– Теперь мы вернемся в офис, а потом я улечу в Сан-Франциско.
– Это был очень короткий медовый месяц, – вздохнула Элси. – Ты собираешься сказать хозяйке, что она может оставить для себя нашу квартирку?
– Нет, пусть лучше гадает, что случилось, – ответил я. – Давай-ка собирайся, и пойдем.
Когда мы разворачивались, я увидел оторопевшую администраторшу.
Из своего офиса я, не мешкая, позвонил знакомому в Сан-Франциско, который проверил аптеки и уже через час собрал для меня нужную информацию.
Итак, Сильвия Такер жила на Пост-стрит, в доме под названием «Траки-эпартментс», в квартире номер шестьсот восемь, и рецепт был выписан ей на амитал натрия. Она работала маникюршей в парикмахерской на той же Пост-стрит.
Элси заказала мне билет на самолет, и я зашел к Берте, чтобы предупредить, что улетаю в Сан-Франциско.
– Дональд, любимый, как поживаешь? – заворковала Берта в своей самой милой манере.
– Так же, как и вчера.
– Что это, черт возьми, означает? Что мы получим эти пятьсот долларов? Ты постараешься?
– Возможно.
– Смотри только старайся не превышать служебные расходы.
– Но клиент же их оплачивает, не так ли?
– Конечно, но, боюсь, это будет долгая и трудная работа.
– Эта работа не будет долгой и трудной.
– Не старайся раскрыть это дело слишком быстро, Дональд.
– Но ведь именно за это и обещана премия. Он не хочет, чтобы мы транжирили его деньги, беря за каждый день.
Ее тяжелый взгляд остановился на мне, и я не нашел ничего лучше, как спросить:
– Ты нашла в книге Джона Карвера Биллингса Первого?
– Да, это была прекрасная идея, Дональд, дорогой. По крайней мере, теперь мы многое узнали. Знаем его прошлое и настоящее.
– Кто же он?
– Банкир из Сан-Франциско, президент десятка компаний, пятидесяти пяти лет, командор яхт-клуба, расточительно сорит деньгами. Это о чем-нибудь тебе говорит?
– Мне это говорит о многом. Это означает, что сын его был вполне искренен с нами.
– Деньги? – услужливо спросила Берта.
– Спортивное пальто, – ответил я.
У Берты потемнело от гнева лицо, потом она рассмеялась:
– Ты не можешь удержаться, чтобы не производить впечатления умненького, Дональд? Но только помни, любовничек, чтобы крутились колеса, нужны деньги.
– И пока колеса все крутятся и крутятся, – не без злости ответил я, – будьте осторожны, мадам, и следите, чтобы ваш палец не угодил в машину.
– Ты принимаешь меня за идиотку! – раскричалась вдруг Берта. – Наивную любительницу, а не профессионала! Смотри, Дональд Лэм, чтобы твой собственный нос не запачкался, а я уж сама прослежу за своим пальцем! Если Берте что-то нужно, будь спокоен, она это достанет. Но ты должен быть осторожен! Смотри сам не попади в те колесики, что так мило крутятся вокруг тебя!
– Они крутятся просто как сумасшедшие, – признался я, – и мне хотелось бы знать, что эта машина производит.
– Зажарь меня вместо утки, если ты не самый большой сукин сын, которого я когда-либо видела! Я повторю тебе еще раз, что производят маленькие колесики, Дональд! Деньги! Вот что!..
После этих слов Берта опять погрузилась в изучение книги «Кто есть кто в штате Калифорния».
Я молча выскользнул из офиса, оставив ее наедине со своими мыслями.
Глава 3
Было уже далеко за полдень, когда я прибыл в Сан-Франциско. Зашел в парикмахерскую на Пост-стрит как раз перед закрытием. Понадобилось не более секунды, чтобы заметить Сильвию. В зале работали три маникюрши, но Сильвия явно выделялась среди них: ее можно было узнать и без описания примет.
Когда я вошел, она работала, но на мой вопрос, останется ли у нее время еще на один маникюр перед закрытием, она посмотрела на часы, кивнула, и ее пальцы еще быстрее стали летать над рукой клиента, который недовольно поглядывал в мою сторону.
Я подошел к чистильщику сапог и решил привести в порядок свои башмаки, пока дойдет моя очередь к Сильвии. Неожиданно ко мне обратился старший парикмахер:
– Вы ждете маникюр?
– Да.
– Вон там освободилась девушка, она сделает вам то, что надо.
– Но я хочу подождать, когда освободится Сильвия.
– Та маникюрша работает не хуже, чем Сильвия.
– Спасибо, я тем не менее подожду.
Недовольный старший парикмахер вернулся на свое место.
– Звучит что-то очень недружественно по отношению к Сильвии, – обратился я как бы между прочим к негру, чистившему мои штиблеты.
Он усмехнулся, осторожно оглянувшись через плечо:
– Да, он ее не очень-то жалует.
– А в чем дело?
– Они мне не платят за сплетни.
– Они не платят, а я заплачу.
Слегка подумав, негр наклонился пониже к моим ботинкам и едва слышно прошептал:
– Он просто ревнует и вовсю за ней приударяет. Во вторник она позвонила и, сославшись на головную боль, не вышла на работу. И вообще не появлялась до сегодняшнего дня. Он уверен, что у нее есть дружок. Боюсь, недолго она здесь продержится.
Я сунул ему два доллара, как мог, объяснил свой интерес к девушке.
– Спасибо, мне было просто любопытно.