Был в этом какой-то иррациональный трах, который мне сложно было понять. Большинство из тех, кто сейчас находился на базе, служили мне далеко не первый год и к проявлениям магии давно привыкли. Кроме переходов, вызывавших практически у всех панический ужас.
Сэнши ожидал меня в тренировочном зале. Как обычно, залитый чужой кровью и довольный. Созданные Виктором существа, так же, как и даймоны, наслаждались возможностью сразиться с равными себе по силам, а высшей доблестью, доступной им, считали победу. И, так же, как и мы, подчинялись лишь тому, кто доказал свое право на власть.
— Двое.
Я пожал плечами, давая ему понять, что количество меня не интересует. Каждый из тех сорока, выдержавших курс обучения, был способен справиться и с берсерком. И их уже было больше, чем необходимо, чтобы защитить храм маров, когда наступит время его появления. А с охраной базы вполне справлялись и люди. И меня нисколько не беспокоило то, что всем им предстояло закончить здесь свой жизненный путь.
В том мире, который станет моим, они станут лишь генетическим материалом, который позволит возродиться нашей расе.
— Виктор опять будет недоволен, — произнес я, быстрым взглядом окидывая помещение. Оно и без того было мрачным, сейчас же выглядело особенно угнетающе. Только не для нас с ним.
Отшлифованный до блеска серый мрамор на полу, чтобы усложнить задачу воинам и облегчить тем, кому придется его убирать, такие же стены, на которых кое-где виднеются сколы и трещины. И восемь тел. Впрочем, было преувеличением назвать это телами. И кровь. Много крови.
Сэнши ответил мне взглядом, в котором была тень удивления. Он не понимал, зачем я, уже не в первый раз, об этом говорю. И это тоже было особенностью созданий. Отданный приказ исполнялся четко и точно, без малейшего сожаления. И в данном случае он был однозначен — мне нужны самые лучшие.
— Ты видел девочку?
Я шагнул в сторону выхода, отметив, с какой тщательностью вытер Сэнши свой меч об вынутую из кармана тряпку. Я был для него господином, а оружие — тем, чему он поклонялся.
— Ребенок. — Ни недоумения, ни интереса. Это даже бесстрастностью не назовешь. Его голос не отражает даже тени каких-либо эмоций.
— Ты должен ее защищать. Ее жизнь важнее, чем моя.
— Страх.
Я знал, что Сэнши за эти годы изучил несколько языков, включая язык Дарианы. Много читал, особенно интересуясь философией и психологией. Проштудировал военное искусство, по несколько раз перечитывая труды известных полководцев. Овладел не только холодным оружием, в совершенстве работая обеими руками, но и огнестрельным, хоть и не любил, предпочитая оставаться смертоносной тенью.
Но при всем при этом, говорил он односложно, не утруждая себя объяснениями. Мне было все равно, я его прекрасно понимал, а вот любитель пространных рассуждений Виктор, частенько терял терпение.
— Значит, — небрежно бросил я, она должна перестать тебя бояться. А уж как ты это сделаешь, — я резко обернулся, отметив неожиданное изменение его ментального рисунка. Но его взгляд продолжал оставаться все таким же, отсутствующим, а губы, как обычно, плотно сжаты, отчего его лицо становилось похожим на гротескную маску, олицетворяющую неизбежность, — решай сам.
Ответа я не дождался. Отступив в сторону, чтобы дать пройти спешащим в тренировочный зал уборщикам, уже давно привыкшим к зрелищам, подобным тому, что осталось за нашими спинами, отвлекся лишь на мгновение.
Но его хватило, чтобы Сэнши уже не оказалось рядом со мной.
Глава 2
Эти улицы перестали быть родными, оставшись лишь знакомыми. Да и с последним все было уже далеко не так. Город менялся слишком быстро, становясь другим. Чужим. И если бы не некоторые места, в которых, казалось, время замерло, ощущение потери воспринималось бы значительно сильнее.
Я остановилась у парапета, повернувшись лицом к реке, для которой эта выложенная камнем набережная стала то ли прекрасным обрамлением, то ли… частью будущей клетки. Взгляд скользил по бликам на воде, гул голосов за спиной уже давно слился в некий фон, нисколько не мешающий раздумьям. В них не было цельности, только вырванные из контекста слова.
— Мама!
Звонкий детский голосок раздался совсем неподалеку, но мне удалось даже не вздрогнуть. Прошедшая ночь не смогла облегчить моей боли, но ей, вместе с Вилдором, удалось убедить меня в том, что отчаиваться рано.