- Но этот ребенок был важен не только Дамблдору, но и самой магии. Вот она и приняла решение, что вместо умершего мальчика она введёт нового игрока, так с казать со стороны. Так в этом мире появился я. И мне совершенно не безразлично, что произошло с малышом, который мог стать великим человеком, если бы до него было дело хоть кому нибудь из взрослых. Я не могу винить темную сторону, потому, что он для них был никем, и это в лучшем случае, а вот так называемые "Светлые", задолжали перед этим миром и магией по самое немогу.
- Ты сам темный маг, - угрюмо констатировал Сириус.
- Я бы на твоём месте не был бы так уверен. Если честно, я давно уже не отношусь ни к Свету ни к Тьме, но мне было бы интересно узнать, кого ты считаешь Темными магами? Я в последнее время занялся коллекционированием определений. Люди так много явлений называют одним словом. Так что, будь любезен, расскажи мне - что ты имел в виду? - попивая сок, полюбопытствовал Дагад.
- Всё просто - Темные маги используют запретную магию, - уверенно ответил мужчина.
- А кто определяет какая магия запретная, а какая нет? - продолжил Дагда.
- Министерство, - почуяв неладное, настороженно ответил Сириус.
- Возможно, тогда они преступники, но при чем здесь Темная магия? Как вы её определяете? - не унимался ребенок.
- Темная магия основана на крови и жертве и приносит вред людям, - отчеканил как по писанному бывший аврор.
- А если она не несёт вреда? Или несет, но не основана на крови и жертве?
- Вся вредоносная магия -черная, - уверенно ответил мужчина, гладя на Дагду, как на неразумное дитя.
- Ты в этом уверен? - хитро прищурившись, спросил мальчик.
- Да.
- А если я убью или запытаю тебя разрешенными заклятьями, то я не буду считаться Темным магом, а если спасу тебе жизнь магией крови, то буду? - уточнил малыш.
- Да, - нехотя согласился поборник Света.
- Занимательно, занимательно. И ты после этого говорил что то о справедливости? - уточнил улыбающийся малыш.
- Но так правильно! - попытался вернуть ускользающую из-под ног почву мужчина.
- И кто придумал такие дурацкие правила? - снова задал вопрос мальчик. - Орион вы его, что совсем ничему ни учили, или у вас на самом деле забыли о том что такое Светлая и Темная магия?
- У нас этому начинают учить с тринадцати лет, а к тому времени он уже ничего не хотел слушать. Моя вина, признаю, - нахмурившись, ответил отец семейства.
- Тогда не смею вас задерживать, до 21 декабря постарайтесь просветить вашего непутевого и малограмотного наследника в тех областях родовых знаний, которые он по своему малолетству пропустил. Тогда жду вас на праздник. И подберите ему артефакт какой нибудь, что бы научился сначала думать а потом делать, - скривился мальчик, вставая из-за стола.
Все взрослые тоже встали и поклонились своему повелителю.
- Да, господин. Я уже нашел семейную реликвию подходящую для этой цели.
- Замечательно. Рад был пообщаться. Надеюсь, что с вами и вашей чудесной супругой мы ещё увидимся до праздников.
- Это будет честь для меня.
На этом и разошлись. Дагде сегодня вечером предстояло оживить поместье, а до этого хотелось отоспаться и поговорить с Вольдемортом. Ещё требовала тщательного анализа и наблюдений ситуация с Северусом. Мальчик заметил странную реакцию своего раба во время утреннего мероприятия, и она его чрезвычайно насторожила. Если мальчик был прав, то работы предстояло намного больше, чем планировалось прежде.
_____________________
Северус был в панике, идя по коридорам поместья за своим хозяином, понимая что в скорости его жизнь оборвется. Никто не захочет иметь ничего общего с такой мразью как он, а хозяин не страдает человеколюбием или угрызениями совести, по этой причине быстрая смерть будет счастливым исходом. Настроение было мрачнее некуда и все утренние невзгоды меркли на фоне последних открытий.
Всё началось ещё когда он только зашел в столовую. Наказание за невыполнение приказа было ужасающим, даже под круцио можно облегчить боль криком, тут же ты страдал молча и до тех пор, пока не сдавался, покоряясь воле господина, плюс к этому волнами накатывало унижение, такой силы какого он не испытывал никогда в жизни. А потом он сдался, слушая успокаивающий голос хозяина... и боль отступила, открыв дорогу облегчению.