– Ну, не знаю. У тебя что, страшных тёлок никогда не было?
– Не было, – честно сказал Глеб. – Этот экстрим, знаешь ли, не по мне.
– Да-а-а, – вздохнул Тёма, – мне так-то тоже такие не сильно вставляют, но что делать? Слушай, Глебыч, а ты это… накати перед тем, как к ней подваливать. Дело легче пойдёт. И не так противно будет.
– Да фигня всё это. Поприкалывались и хватит. Ни с какой дочкой мутить я не стану, так что закрыли тему, – Глеб отодвинул стул, со скрежетом шоркнув железными ножками по каменному полу. – Я в общагу. Ты со мной?
Тёма Тошин быстро вскочил, подхватил пакет и потрусил следом.
13
С Тошиным Глеба связывала двухлетняя дружба и общая комната в прошлом.
Тёма приехал из Братска и поначалу мыкался по съёмным углам. Потом с деньгами стало совсем туго, и он выпросил комнату в университетском общежитии.
Вообще-то, в середине года шансы получить койко-место ничтожны – всё давно занято. Разве только уповать, что кого-нибудь отчислят. Но Тошину тут не повезло, потому что никого тогда не отчислили. Однако удача улыбнулась ему в лице Глеба. И не просто улыбнулась, а приветливо распахнула объятья.
Глеб как раз чинил старый дисковый телефон в вахтёрском закутке, когда пожаловал Тошин. Тогда ещё растерянный, даже пугливый. Ступал осторожно, как сапёр, и затравленно озирался.
Вахтёрша, баба Тоня, как раз куда-то отошла, попросив Глеба: «Ты тут, сынок, присмотришь, хорошо? Я на пять сек».
И в этом Тошину тоже подфартило. Через кордон бабы Тони он бы не просочился дальше вестибюля, получил бы правдивый ответ, что места все заняты и был бы отправлен вон.
Но Глебу было плевать на то, кто там входит-выходит, его занимали только проводки, капсюли, фриттер, клеммы. Такой вот допотопный аппарат, произведённый ещё в Союзе, попался ему впервые, но разобрался, что к чему, он быстро – законы физики во все времена одинаковы.
Несмелый Тошин спросил у него, заикаясь, где найти коменданта. Глеб, не поднимая глаз, небрежно указал отвёрткой нужное направление. И забыл бы, но Алла, комендант, обитала совсем рядом с вахтёрской, а голос имела громкий и зычный. Так что Глеб делал скрутку и волей-неволей слушал их беседу.
– Ну нет у нас свободных мест! – доносилось. – Нет! Ни одного. Откуда? Посреди февраля?
– Но мне негде… некуда… – лопотал второй голос.
– А я что? Где я тебе место возьму? Ты в деканат иди, там пусть думают.
– Там тоже говорят, что нет мест, надо в начале года…
– Так правильно говорят!
– Ну, может, можно, к кому-нибудь подселиться? Может, кто-нибудь согласится…
– К кому? – усмехнулась Алла. – Кто согласится? Сам-то понимаешь, что сказал?
Глеб завинтил корпус телефонного аппарата, набрал с мобильного номер вахты, послушал дребезжание звонка и удовлетворённо сбросил вызов. Затем заглянул в комендантскую.
– Ну что, Глебушка? – тотчас сменила тон Алла и пухлое, грубоватое лицо её смягчила улыбка. – Получилось?
– Да, Алла Иванна, всё работает нормально.
– Ай, ну какие ж руки у тебя золотые! И вот зачем тебе истфак, голубчик? Шёл бы в этот… как его? Физмат? Физтех? Ну вот туда, короче.
Глеб послал ей ответную улыбку, хотя внутренне передёрнулся от Глебушки и ещё больше от голубчика, потом перевёл взгляд на Тошина. Сразу подумал – физия знакомая, где-то виделись, наверное, на общих лекциях. А тот смотрел на него смущённо и с тоской.
– Ну, топай, топай, – Алла обратилась уже к знакомой физии. – Нет мест.
Тот шумно и протяжно вздохнул, шагнул к порогу, обернулся:
– Ну что ж мне, на вокзал идти жить?
– Милый мой, а я-то что сделаю? И вообще, ты о чём думал в сентябре? Вон, кому надо в августе уже беспокоятся, – Алла кивнула на Глеба.
Это правда. Он заявился одним из первых, ещё в середине августа. Ну там просто отец его достал до невозможности – как выпьет, так задалбливает муштрой. Вот и сбежал Глеб из дома пораньше.