Коул несколько раз отвлекал Эмму именно в тот момент, когда она уже хотела повернуться. Барт рассказывал Свон про себя и свою семью, и блондинка немного заскучав, хотела пройтись глазами по залу в поисках Реджины. Но Коул умело переводил разговор в сторону блондинки, тем самым заставляя ее отвечать на его вопросы и вопросы Барта.
Но вот когда Миллер только захотел вновь перевести разговор, Эмму совершенно случайно толкнул локтем официант и непроизвольно развернул ее в сторону танцпола. На который устремились взоры всех присутствующих и на котором Реджина страстно и с присущим только ей сексом танцевала с неизвестным Эммой мужчине.
На официанта Свон не успела даже среагировать, который уже раз десять извинился и там же провалился на месте. Миллер понял, что Эмму сейчас лучше не останавливать, а то будет гораздо хуже. А сама Свон медленными шагами с бокалом виски в руках кинула взгляд на Барта и сказав, – извини, Барт, – направилась прямо к танцполу.
Кира как могла пыталась привлечь к себе внимание Реджины, зная прекрасно, что когда брюнетка танцует она не замечает ничего вокруг.
Музыка закончилась и зал зааплодировал. Миллс была на седьмом небе от счастья. Ее первый раз принимали так вне клуба и не хотели каждый из присутствующих сразу потащить в постель. Им просто нравился танец, и они с восхищением смотрели на танцпол.
Реджина широко улыбнулась и поблагодарила поклоном всех присутствующих. Райан взял ее за руку и повел в сторону Киры, которая уже совсем извелась.
– Реджи, что ты делала, а если Эмма увидит? – прошипела Майэр.
– Она уже видит, – взгляд Реджины столкнулся с яростным взглядом серых глаз.
– Имя, – как только Эмма подошла к Кире, Реджине и неизвестному ей мужчине, она спросила только это. При этом ее взгляд был настолько убийственен, что Эмма уже почувствовала страх этого танцора.
– Эмма, не нужно, – Реджина сделала шаг к Свон.
– Отнюдь, Реджина. Я так с вами хотел давно познакомиться, так и с мисс Свон. Райан Мэрфи, сын главы корпорации информационной индустрии «S amp;M», – отойдя от взгляда Свон, уверенно сказал мужчина. Его отец был богатым и известным человеком и готовил сына на свое место. Однажды корпорация Эммы делала для Мэрфи программное обеспечение.
– Стен Мэрфи, – проговорила Эмма, вспоминая отца этого парня, – помню. Хорошая была компания, – проговорила Свон, смотря на реакцию Райана и отпивая медленными глотками виски.
– Мисс Свон, почему же была?! – прошипел мужчина, – она и сейчас конкурентоспособна и приносит прибыль.
Реджина смотрела на Эмму, ей совсем не нравилась реакция Свон на обычный танец.
– Пока конкурентоспособная, – поправила Эмма, – я смотрю ты отлично развлекаешься. Продолжай в том же духе, – это уже предназначалось Миллс, на которой Эмма задержала свой взгляд ровно три секунды, а потом перевела на Киру, которая стояла всего в нескольких шагах и все слышала, но вмешиваться не решалась. А потом блондинка посмотрела на подошедшего к ней Коула и сказала:
– Как развлечется, отвезите ее туда, куда скажет. Если мистер Мэрфи, конечно, не будет против, – сквозь зубы, еле сдерживая пылающую в ней ярость, проговорила Свон и пошла по направлению выхода.
Миллс выдохнула и пошла за Эммой. Райан пытался остановить, схватив ее за руку, но Реджина довольно резко выдернула руку и кинув не менее яростный взгляд, чем Эмма, пошла догонять блондинку. Мэрфи еще раз хотел попытаться остановить Миллс, но на его пути встал Коул, которой и без слов дал понять, что этого делать не нужно.
Реджина догнала Эмму практически около выхода.
– Эмма, подожди, – Миллс схватила за руку блондинку и резко развернула к себе, – зачем ты так?
– Отпусти мою руку, Миллс! – прошипела Свон, резко, грубо, в своей привычной манере. И не дожидаясь пока Реджина отпустит, выдернула свою руку из захвата и проговорив, – не смей меня больше трогать! – вышла из зала.
Реджина не успокоилась и пошла вновь за Эммой.
– Свон, пожалуйста, выслушай. Там не было ничего такого. Это просто танец, – идя за блондинкой, громко говорила Миллс.
Но Свон ни на секунду не остановилась и уже через пару секунд вышла из здания. Щелкнув пальцами, она увидела, как мальчик-парковщик побежал на стоянку за автомобилем Свон.
– Эмма, объясни мне, что я такого сделала, что ты так себе ведешь? Это обычный танец, – опять разворачивая Эмму, крикнула Миллс, – ты не имеешь права так себя вести!
– Миллс, если ты дотронешься до меня еще раз, я тебя ударю, – сквозь зубы гневно проговорила Свон.
– На. Бей! – Миллс взяла за руку Свон.
Эмма, недолго думая, но в тоже время несильно вновь выдернула руку от Реджины, а через секунду ударила ее по лицу, одаряя звонкой пощечиной.
– Не играй, со мной в игры. Они опасны! – проговорила Эмма.
Миллс взялась за горящую щеку, из глаз начали катиться слезы. Она посмотрела на Эмму.
– Хочешь ударь еще, но ты сейчас не права. Я еще раз повторяю, что не сделала ничего такого, что могло тебя разозлить. Не целовалась, не изменяла, не позорила и не вела себя аморально на глазах у всех. Миллер рад, если на Киру пускают слюни, но он знает, что она будет только его. А ты чертова идиотка этого не понимаешь, хотя я сто раз повторяла, что только твоя и люблю только тебя, – яростно, но спокойным голосом сказала Реджина, – а теперь можешь ехать в «Альтер» и перетрахать весь клуб.
– Именно так я и сделаю, – прошипела Свон, – и ты на это посмотришь, – Эмма была зла и серьезно, она совершенно вышла из себя и точно не понимала, что она делала. В нее вселился монстр, дьявол и это уже не милый дьяволенок, которым Миллс ее все время называла. Эмма, не обращая никакого внимания на слезы Миллс, крепким захватом схватила ее за запястье. И как только мальчик подогнал к ней машину, блондинка впихнула Миллс на пассажирское сидение, сразу блокируя дверь, и оббежав авто сама села и тронулась с места, больше ничего не говоря.
– Свон, ты идиотка, что ты делаешь? Выпусти меня! Останови машину, – Миллс не поняла, как оказалась в машине. Все произошло очень быстро, – Эмма, хватит.
Свон даже не глянула на Миллс, а только все яростнее разгоняла машину, не обращая никакого внимания на ограничение скорости, попутных машин и даже светофоры.
Миллс пыталась успокоиться, но рядом с разъярённой Свон это было сделать крайне трудно.
– Эмма, успокойся. Давай поговорим, спокойно.
– Что ты мне хочешь сказать? Что ты не виновата, я уже слышала. Что я не права тоже, – кинула Свон, и чтобы объехать две медленные на ее взгляд, но рядом едущие машины ей пришлось вырулить на встречную полосу и обогнать их по ней.
– Ааа! – Реджина чертовски испугалась, когда на встречной полосе они чуть не врезались в большой внедорожник, – Эмма, остановись. Дьяволенок, пожалуйста, – уже рыдая, просила брюнетка.
– Ты хотела говорить – говори, – давя газ в пол, Эмма все сильнее ускорялась, маневрируя на дороге и вовсе не обращая внимания на сантиметровое расстояние от обгоняемых ею автомобилей.
– Остановись… прошу… Мы же погибнем! – Реджина уже задыхаясь говорила с Эммой.
Эмма кинула взгляд на Реджину и увидела град слез, льющихся из ее глаз. Свон в ту же секунду вернула взгляд на дорогу и резко затормозила, паркуя автомобиль прямо на обочине.
– Говори! – резко потребовала Эмма, смотря прямо на Реджину.
– Эмма, это просто был танец. Ты ушла. Единственное, что помогает мне, когда я переживаю и волнуюсь это танцы, – постаралась как можно спокойнее сказать Реджина.
– Танец. Ну танцевала бы, кто тебе не разрешал этого? Зачем ты танцевала с ним? Почему вертелась перед ним, извивалась, да ты практически висла на нем, а он ощупал все твои выдающиеся места! Это просто танец?! – Свон сверлила свои взглядом Миллс, совершенно не обращая внимание на ее красные от слез глаза и мокрые щеки, одна из которых так по-прежнему и горит от звонкой пощечины любимой.
– Он не щупал меня за выдающиеся места. Он не прикасался ко мне там, где ты бы могла придраться. Эмма, когда я танцую в клубе в своих достаточно откровенных костюмах тебя все устраивает, а тут я потанцевала с мужчиной. Свон, он знал кто я такая, он постоянно приходил в клуб и хотел познакомиться. Он пригласил на танец, и я согласилась, поняв по его движениям, что он умеет танцевать, – говорила Реджина. Внутри все продолжало переворачиваться от обиды и непонимания и даже еще больше от недоверия Эммы к ней.